Две остановки до чуда - [17]

— Дальше? — Давай еще раз, только еле–еле. И потом на выход.

Витёк послушно проехал по кругу. Результат оказался тот же. Ничего!

— Теперь назад?

— Нет, выезжай, как есть, а шнур от камеры отцепим и ручками вытащим.

Витя молча вел машинку к выходу. Коридор светлел, светлел, пока…

— СТОЙ! — диким голосом возопил Толстик.

Уфолог непроизвольно вздрогнул. Витёк остановил машинку.

— Смотрите–смотрите, проход, — радостно крикнул кто–то из младших.

— Вот слепота куриная, — рассмеялся Толстик. — Ни фига не видите. Чтоб вы без меня делали.

Толстик сразу оказался в центре внимания. Витёк даже чуть–чуть обиделся на него за это. Тоже мне, герой. Одна радость чуть глазастее других оказался. Обратился к Валерию Павловичу мрачно:

— Ну что, дальше ехать?

— Нет, — покачал головой тренер. — Хватит на сегодня. Вид у Палыча был еще мрачнее, чем у обиженного Витька. И тот сразу забыл про глупую обиду. Чего это так не понравилось тренеру?

Всю работу и аппаратуру свернули довольно быстро. Ребятня отправилась по домам, а тренер с уфологом сидели в бытовке. Семеныч тер платочком очки и часто–часто моргал. Палыч мерил шагами вагончик и казался чернее тучи.

— Не маячь перед глазам, — попросил уфолог, надевая очки.

— Не было его там, Семен. Не было!

— Ты уверен?

— Уверен. Я глазам своим верю.

— А я своим не доверяю, — Семен Семеныч снова стянул очки и принялся полировать линзы платочком.

— Но не было же там прохода, — чуть не плача выдохнул Валерий Павлович.

— Если ты его сразу не заметил, это не значит, что его там не было. Его и сейчас не видно, если не знать, что он там есть. Скажи спасибо пацану своему глазастому, что разглядел. А то бы сейчас сидели и причитали, что нет в жизни счастья и входа в артефакт тоже нет.

Тренер остановился, в упор поглядел на уфолога:

— Ты… Правда, веришь, что это всего лишь наша невнимательность?

Семен Семеныч надел очки и спокойно выдержал взгляд Валерия Павловича.

— Я в этом уверен на сто процентов, Валера.

— Хорошо, — сдался тренер. – просто у меня желание перестраховаться. У страха глаза велики.

— А чего бояться? — спросил вдруг уфолог. — Мы же туда лезем за объяснением. Чего ты боишься?

— Боюсь на необъяснимое наткнуться, — подумав, признался тренер и снова посмотрел в глаза уфологу.

На этот раз Семен взгляд отвел.

— Давай прозвеним его на всякий случай ультразвуком еще раз, или рентгеном каким просветим, — предложил тренер.

— Хорошо, — легко согласился ученый. На счет рентгена не знаю. А ультразвуком прозвонить можно.

Электричка весело постукивала колесами. Витёк пытался штудировать учебник биологии, но получалось плохо. Мысли все равно возвращались к артефакту. Ну как тут учиться, когда столько удивительного вокруг, значительно более интересного, чем та же биология?

— Витяй, — рядом на скамейку плюхнулся Мишка Лепехов. Все, теперь биология точно закончилась.

— Витяй, ты чего тут?

— Биологию учу, — буркнул Витька, закрывая книжку.

— Слухай, отложи свою биологию, разговор есть. — Витя послушно сунул учебник в рюкзак. — Чего хотел?

— Я про этот проход в тоннеле, — зашептал Мишка, наклонясь к Витьку поближе. — Там ведь не было прохода. Это Толстик теперь героем ходит, а на самом деле…

— А на самом деле, никому об этом не говори, — так же быстро и тихо ответил Витя.

Мишка посмотрел на приятеля, удивленно округлив глазами.

— Почему не говорить? Я вот думаю, что там внутри кто–то мог быть и проход нам открыл…

— Или не нам, — так же резко ответил Витёк. — Поэтому и не говори. Взрослые если об этом думать начнут, перепугаются, и если вообще артефакт не закроют, то уж нас к нему больше точно не подпустят. Так что пусть лучше Толстик героем будет, чем всех нас…

— Ну, ты голова, — восхищенно воскликнул Мишка. — А взрослые думаешь не догадаются?

— Может, и догадаются. Только Палыч может кипеж и поднимет, а Семеныч его уговорит. Это точно.

— Откуда взял? — подозрительно поглядел на Витька Лепехов.

— Уфолог упертый, он еще больше нашего боится, что исследования закроют.

— Голова! — повторил Мишка восхищенно.

— Только никому ни слова, — предупредил Витёк.

— Могила, — пообещал Лепехов.

Витёк поглядел приятелю вслед. Нет, он не был таким умным, просто повторил Мишке то, что полчаса назад объясняла ему самому стахановская моделистка Жанка.

В клубе в тот вечер собралась целая толпа. По традиции заказали пиццу. Двести рублей с доставкой — и по кусочку удовольствия на всех.

— А я придумал, как вытаскивать машинку машинкой, — заявил Толстик.

— Ты еще и думаешь, когда ешь? — удивился Лепехов.

— Еда — она вызывает прилив крови к голове, — парировал Толстик.

— А я думал — к желудку, — не унимался Мишка.

— К желудку потом, но сначала — к голове!

— Ладно, выкладывай свою идею, Эдисон! — перебил флуд Валерий Павлович.

— Я читал, что если на железный стержень намотать много–много витков проволоки, тысячи витков, и пропустить ток, ну, даже от батарейки от карманного фонарика, то этим можно тонну удерживать…

— А ток? — спросил Витёк.

— Ток очень маленький, — ответил за Толстика Палыч, — все верно. Ты предлагаешь поставить миниатюрные электромагниты?

— Да, спереди и сзади на каждую машинку.