Две ипостаси одной странной жизни - [4]
Всё шёл я, шёл и шёл неспешно и неторопливо по весеннему и чудному городу, и вдруг неожиданно увидел неподалёку какое-то случайное кафе, в прохладное и уютное чрево которого я погрузился решительно, облегчённо, без страха и упрёка, оттягивая неминуемо приближающее действо под названием «Окончательный и Трагический Диагноз». Чёрт с ним, с этим диагнозом! Подождёт! Чему быть, того не миновать. Сделаю маленький перерыв на скорбном пути по дороге в небытие. Туда никогда спешить не стоит. Туда следует идти не торопясь, и как можно медленнее. Возможно, надо просто спокойно и с долгими остановками ползти.
И так… Кафе. Прохлада и уют. Несколько столиков. Тишина, покой и благодать. Время раннее. Посетителей почти нет. Сидит за одним из столиков какой-то чуть седой и слегка лысоватый человек с бородкой и с явными признаками отчаяния на челе и с огромной отрицательной энергией внутри и вокруг себя. Собственно, отчаяние — это прыжок с трамплина. Прыгнул, а где приземлишься и как, чёрт его знает. Очень всё непредсказуемо в нашем мире. Возможен удачный исход, а возможен и неудачный. Ну, этот индивидуум приземлился явно неудачно. А в моём положении неудачники — это то, что надо! Ведь я и сам такой… Ну, что же. Хоть какое-то облегчение на скорбном пути в никуда.
Я заказал пол литра водки, томатного сока, подсел к незнакомцу и сочувственно, но с огромным наслаждением погрузился в тягучую, угрюмую, вязкую и очень мрачную тишину, которой были безнадёжно переполнены вся его внутренняя, внешняя, а может быть и кое-какие иные сущности.
— Вы кто и зачем здесь? Почему подсели ко мне? — строго спросил мужчина, заглотнув без тоста сто грамм водки.
— Вы знаете, я с недавних пор почти никто и живу абсолютно незачем, — крайне искренне, печально и исчерпывающе ответил я.
— Понятно… Я сам такой.
— Со знакомством?
— С ним…
— Как жизнь?
— Глупый вопрос. «Как жизнь?». Он задаётся совершенно автоматически, и с ожиданием бодрого ответа: «Всё нормально!». В данном и конкретном случае вы от меня такого ответа не дождётесь. Всё очень плохо, ужасно, отчаянно, скорбно, обречённо, крайне тоскливо и невыносимо!
— Как я вас понимаю! У меня, повторюсь, та же история. Да, совершенно дурацкий вопрос я задал, — мрачно произнёс я. — Извините. Но беседу с чего-то следует начинать.
— Извиняю, — усмехнулся мой собеседник. — Начнём. Как жизнь?
— Ох, уж эти штампы! Они меня достали.
— О чём вы?
— «Как ты? С тобой всё нормально!? С тобой всё хорошо!? С тобой всё в порядке!? Как жизнь!?». Вечные фразы из этих идиотских американских фильмов. После произнесения их мне рыгать хочется! А вернее блевать тянет!
— Согласен взаимно. Я ненавижу американские фильмы за то, что эти фраза постоянно присутствует в них. Герой или героиня плавают в луже крови, хрипят, стонут, помирают. И в это время к ним подбегает ещё кто-то и задаёт вопрос: «С тобой всё нормально?! С тобой всё в порядке!? С тобой всё хорошо!?». Идиоты!
— Полный маразм!
— Полнейший.
— Да, бред, нонсенс, — желчно усмехнулся я и очень задумчиво посмотрел на графин с остатками водки. — Полный идиотизм и вопиющий маразм.
— И ещё, — криво ухмыльнулся мой собеседник. — Ненавижу кое-какие классические фразы, присутствующие в американских фильмах! Вернее, ненавижу всё в них!
— Какие же фразы вы ненавидите в частности? — живо заинтересовался я и принял во внутрь себя последние сто грамм.
— «Что происходит?! Что происходит!?». Обычно их выкрикивают в пространство всякие дуры, которые бегут, а в них и в главного героя стреляют со всех сторон и стволов. Что происходит?! Да именно то и происходит, что в тебя стреляют, дура! И ничего более! И надо прятаться куда-нибудь, смываться и ускользать!
— Великолепно! Браво! Брависсимо! Вы полностью правы! — весело рассмеялся я. — А знаете, что меня ещё особо напрягает в фильмах этих америкосов и их многочисленных подражателей?
— Вы не любите американцев?
— Ненавижу! Как, собственно, ненавидит их весь мир! Кто-то это скрывает весьма тщательно, кто-то слегка, а кто-то открыто их ненавидит и презирает. Не видел на этой планете ни одного человека в здравом уме, который бы любил могучую и великую Америку и искренне восхищался бы ею.
— А сами американцы? Как быть с ними?
— Вы имеете в виду эту якобы великую нацию зажравшихся, самонадеянных, тупых, самодовольных, избалованных, толстобрюхих и толстожопых уродов, частенько совершенно неграмотных или безграмотных глупцов, которые смешны, истеричны, трусливы, сентиментальны и крайне убоги?! — усмехнулся я. — Тех, которые с каким-то постоянным и маниакальным упорством беспрерывно жрут эти свои чипсы, попкорн, гамбургеры и чисбургеры, пиццу, ещё какую-то ерунду и без передыха пьют кофе в пластиковых стаканчиках. Тех, которые когда надо и не надо, при случае и без него поднимают свой флаг и кладут в диком экстазе руку на сердце, восторженно сияют и, не имея слуха, поют национальный гимн?! Тех, которые искренне уверены, что Америка — самая великая и непобедимая страна в мире!? Да, посмотрел бы я на америкосов, если бы на их территорию впервые за всю историю Соединённых Штатов высадилась бы чья-то сильная и многочисленная армия! Разбежались бы наши друзья в разные стороны за пять минут.
Этот эпический фантастический роман, состоящий из трёх книг, предваряет собой целую серию романов под общим названием «Квинтет. Миры». В неё так же включены романы «Баллада о диване», «Девушка, которая, якобы, не умела любить», «Две ипостаси одной странной жизни» и «Призрак и Леший». Все эти произведения объединены общей идеей, которая заключается в том, что всё вокруг нас, как говорил один умный человек, кажется нам таким, каким оно не является на самом деле. Душа человеческая так же велика и загадочна, как и Космос, а может быть и больше, чем он.
Настоящее произведение является вторым из серии, состоящей из пяти фантастических романов, собранных под общим названием «Квинтет. Миры». И хотя он совершенно не связан с другими романами посредством главного героя или какими-либо общими событиями, но то, что объединяет эти книги, лежит на поверхности. Миров много, но в центре каждого из них находится Его Величество Человек! Он слаб и могуч, порочен и почти чист, благороден и коварен, храбр и труслив, честен и лжив, развратен и целомудрен. Подчас одни из перечисленных положительных или отрицательных качеств превалируют в нём.
Настоящее произведение является третьим из серии, состоящей из пяти отдельных и независимых друг от друга фантастических романов, собранных под общим названием «Квинтет. Миры». О чём роман? Как всегда о необычных событиях, внезапно произошедших в жизни главного героя, самого обычного и заурядного человека. Вас ждут неожиданные события, существа иного мира, драки, перестрелки, кровавые поединки, смерти и воскрешения, интриги и интрижки, и конечно же, неожиданный финал. А кроме всего этого, по доброй старой традиции автор поведает вам историю непонятной, страстной, переменчивой и всепобеждающей любви.
Настоящее произведение является пятым из серии, состоящей из пяти отдельных и совершенно независимых друг от друга фантастических романов, связанных между собой важной и общей идеей, и собранных в одно целое под общим названием «Квинтет. Миры». Автору кажется, что этот роман — самый лёгкий по восприятию. Он совместил в себе кучу жанров, в том числе и детектив, и мистику и фантастику. Его главный герой — простой и лихой парень. Он и преступник, и авантюрист, и проходимец, и воин, и простофиля и любовник. Он сражается, убегает, мечется, убивает, негодует и постоянно мечтает.
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.
«Каббала» и дешифрование Библии с помощью последовательности букв и цифр. Дешифровка книги книг позволит прочесть прошлое и будущее // Зеркало недели (Киев), 1996, 26 января-2 февраля (№4) – с.
Азами называют измерительные приборы, анализаторы запахов. Они довольно точны и применяются в запахолокации. Ученые решили усовершенствовать эти приборы, чтобы они регистрировали любые колебания молекул и различали ультразапахи. Как этого достичь? Ведь у любого прибора есть предел сложности, и азы подошли к нему вплотную.