Две горсти песку - [10]
Завтра многое решится. Впрочем, завтрашний день уже настал. Надо поспать, непременно поспать. Хоть немного. Остались считанные часы. Куда идет эта туча? Кажется, в нужном направлении. Что-то уж очень светло. Неужели рассвет? Я должен уснуть. Должен…
Возврата нет
Едва я уразумел, что начался новый день и впереди уйма дел, сон пропал. Моросил мелкий дождик, и я позвонил в диспетчерскую аэропорта, чтобы справиться о ветре. Сводку нельзя было назвать идеальной, но стартовать вполне можно. Салим позаботился о том, чтобы завтрак был подан пораньше. Мы сели за стол и с карандашами в руках принялись вспоминать и записывать, что каждый из нас четверых должен делать. «Флаги», — сказал кто-то. Их уже должны были доставить… Как насчет пива для солдат? Не забыть послать предстартовую телеграмму в «Дейли телеграф»… И известить напоследок Дар-эс-Салам.
Грузовик доставил нас и аэростат на стартовую площадку. Все еще моросило; мы решили сами проверить ветер, и я уставился в буссоль на маленький воздушный шар-пилот. Он рывками набирал высоту, твердо выдерживая курс 180. Если удача и погода будут на нашей стороне, через несколько часов ветер может сместиться и будет уже не 180, а 200 или около того. Обычно по мере нагревания материка ветер в полдень или несколько позже смещается. Рискнем, другого выхода нет.
Солдаты помогли нам перенести оболочку. Они же помогли разложить вокруг нее сеть, после чего я укрепил клапан, водородный шланг и прочие детали. На все это ушло часа полтора, затем мы пустили водород из баллонов, а дождик все моросил. Учитель Кен Паску вызвался быть заправщиком, то есть подключать к трубопроводу очередные баллоны по мере опорожнения предыдущих. Водород огнеопасен, но на открытом воздухе взрыв случается редко. В Кардингтоне нам рассказали, что при воспламенении водорода из баллона бьет огненный фонтан высотой около десяти метров. С присущей экспертам небрежностью в голосе рассказчик объяснил, что язык пламени всегда направлен в ту сторону, куда смотрит отверстие вентиля. Чтобы перекрыть газ, достаточно подойти к баллону с другой стороны и ключом завернуть вентиль. Задача облегчается тем, добавил он, что пламя начинается в нескольких десятках сантиметров от баллона. У самого вентиля скорость струи чересчур велика, водород не успевает смешиваться с кислородом, и реакция горения не идет. Я пересказал основные положения Кену Паску, правда без той убедительности, которая отличала речь эксперта.
Водород с ревом вырывался из баллонов, где он был сжат до трехсот атмосфер, и устремлялся по тридцатиметровому трубопроводу в оболочку. Здесь я, солдаты и другие лица, мобилизованные нами тут же на месте, следили за тем, чтобы шар рос равномерно. Когда идет наполнение и подготовка к старту, лишних рук не бывает. Любопытство приводит на стартовую площадку людей всегда кстати, потому что для каждого тотчас находится неотложное дело: держать какую-нибудь веревку или что-нибудь тянуть.
Как и всякая простая на первый взгляд задача, например оклейка комнаты обоями или скрепление кирпичей раствором, наполнение шара требует предельной тщательности, иначе вся работа может пойти насмарку. Стоит допустить ошибку, и от нее уже не избавишься, она останется, а то и вызовет своего рода цепную реакцию. Если шар с самого начала не симметричен, его не исправишь. Сеть должна лежать так, чтобы нагрузка равномерно распределялась по всей окружности. Оболочка должна натягиваться пропорционально. Словом, как и в кирпичной кладке, ничего сверхсложного тут нет, однако нужно быть чрезвычайно внимательным.
К половине двенадцатого оболочка была наполнена на три четверти. По-прежнему дул северный ветер; что ж, и то хорошо, ведь он мог сместиться к западу. Полиция успешно сдерживала натиск толпы, окружившей замечательную травяную спортплощадку школы имени короля Георга VI. По расчетам Сулеймана, собралось не менее четырех тысяч человек. Кто-то даже сказал, что еще ни одно событие на Занзибаре — если не считать крупные религиозные и политические собрания — не привлекало столько народу. А люди все прибывали. Дождь почти прекратился, сразу стало легче управляться с веревками.
Дождливая погода вообще наводит тоску, но я-то приветствовал прояснение совсем по другой причине. В учебниках есть раздел об усадке и растяжении сети. С присущим ему лаконизмом Гриффит Брюэр пишет: «При наполнении оболочки в дождь сеть, естественно, садится. Потом, высыхая, она приобретает первоначальный размер, растягивается и скользит короткими рывками вниз по оболочке. Когда впервые испытываешь эти рывки, кажется, что гондола падает, и переживаешь естественное чувство тревоги, поэтому лучше быть готовым к этому неприятному явлению». Я полностью соглашался с Брюэром, только сомневался, способен ли я «быть готовым» в той мере, в какой это нужно. Предстоящий вылет сулил нам достаточно переживаний, не хватало еще, чтобы гондола дергала нам нервы легкими рывками вниз.
