Две девицы под окном - [42]

Гарри облегченно выдохнул. Она не знает…

— Джинни, почти так…

— Что вам показал Том?

— Он проник в мысли Рона. Он показал все тайные страхи твоего брата. Он… показал ему меня и… Гермиону. В любви…

— И он оказался прав?

— Нет… не прав. Не прав! Я люблю Гермиону как сестру! Как любимую, обожаемую старшую сестру. Я так Рону и сказал… потом. И мама…

— Значит, то, что случилось между тобой и Гермионой в палатке, за пару часов до возвращения Рона, это… инцест?

— Джинни, ты бьешь ниже пояса, наотмашь…

— Наотмашь бьют по лицу, а туда бьют ногой…

— Так ударь меня или убей, но не мучай…

— Глупый… что там про маму…

— Рон боится, еще и того, что мама его не любит, не ценит. Она тогда ждала девочку. То есть очень хотела, чтобы ты родилась. Пораньше. А тут опять мальчишка…

— Вообще-то, каждый мальчик после Билла, это очередное не оправдавшееся ожидание меня…

— Но, Том Реддл сказал Рону, что Молли хотела бы меня променять на него…

— Это, конечно же, неправда. Мама любит Рона. А как же иначе. Но ты помнишь, как боггарт принял вид тебя, среди членов семьи Уизли. Для мамы, Гарри, ты сын. Может быть, если выживешь, то станешь зятем. Я еще надеюсь, если разлучница Гермиона…

— Джинни, что ты говоришь? Прости меня, дурака…

— Это ты меня прости. У меня нет морального права судить тебя и её. Я сама… не была тебе верна…

— Как… не понял…

— Опять… Тайная комната…

— Джинни, ты говоришь загадками…

— Я согрешила… с Невиллом… в Тайной комнате… на голове мумии… на голове убиенного тобой слизеринского чудовища. А Ханна Эботт стояла в туалете Плаксы Миртл у входа в туннель и тряслась от страха, чтобы её друг, её парень, вернулся живым и здоровым…

— Джинни… я…

— Убей меня Гарри, я тебя не достойна. Если ты уйдешь к Герми, я это заслужила.

Она резко вскочила с места и быстро пошла к краю утеса.

— Нет! — закричал Гарри и бросился за ней, догнал и повалил на спину.

— Прости Гарри, я не очень быстро бежала к краю пропасти? — улыбалась сквозь слезы Джинни.

— Выдра! Стерва рыжая! Солнце моё! Радость моя! Я так люблю тебя! Прости меня родная! Я должен тебя простить? Это ты прости меня! Как я могу тебя осуждать? Кто я такой, чтобы судить тебя…

— Ладно, запишем, что я с Невиллом совершила древний ритуал попрания врага…

— Ты кого угодно сведешь с ума, милая… не только Невилла.

— Я тебе говорил, Гермиона, если их оставить одних, они начнут трахаться прямо на пляже… — раздался где-то сверху голос Рона.

— Ну, рано или поздно, это случиться. Я тоже не против, чтобы меня поваляли в теплом песочке в набежавшей волне. Но сейчас май. Так что подъем. Не хватало еще, что бы вы простудились, — проявила заботу Гермиона.

Гарри и Джинни вскочили, быстро отряхнули песок с одежды, но Гермиона все-таки заметила, что слезы у обоих еще не успели высохнуть. Она поняла, это было бурное объяснение. Гермиона сразу же догадалась, по какому поводу.

— Нам всем надо присесть и серьезно поговорить, — тихо, но твердо сказала Грейнджер.

Рон уставился на неё. Гарри и Джинни попытавшись, было возразить, переглянулись между собой и вздохнули.

— Скамейка у могилы Добби подойдет? — спросил Рон.

Молчание затянулось. Гермиона и Джинни сидели на скамейке и смотрели в разные стороны. Рон и Гарри сидели на земле и исподлобья смотрели на девушек. Кто-то должен был начать первым. Тот, кто сильнее всех и ответственнее. Наконец, Гермиона вздохнула и начала.

— Я была не верна Рону…

— Только один раз… — попытался невпопад сказать Гарри.

— Какая разница, сколько раз. Главное, что за пару часов до твоего возвращения, Рон…

Рон выглядел очень несчастным. Гарри просто обхватил голову руками и согнулся в три погибели, не смея взглянуть в глаза другу. Джинни сидела, прижавшись к Гарри, и нежно гладила его вихры. Гермиона молча смотрела в сторону моря. Слезы текли по её лицу.

— Рон, тебе не кажется, что мы всегда были к этому морально готовы, ну, теоретически это допускали… ну, Гарри и Гермиона… — медленно начала говорить сестра.

— Джинни, у тебя очень виноватый вид, еще хуже, чем у Гарри. А что ты натворила? — криво ухмыльнулся Рон.

— Я? Как ты выражаешься, трахнулась, с Невиллом…

Гермиона повернулась к Джинни и вытаращила глаза. Гарри ожил, поднял голову и улыбнулся: — Герми, спроси её где, как и на ком или на чём…

— Так, — медленно произнесла слегка ошарашенная Гермиона, — кто еще хочет сообщить группе новости?

— Ладно, — начал Рон. — Я это заслужил. Бросил вас. В лесу. Одних. Все равно, что измена. А тебя, какой черт дернул? А? Сестренка?

Джинни прикусила губу.

— Так, хватит, больше этого не повторится! Мы идем в бой! Мы должны простить все друг другу! Иначе, как доверять тому, кто будет сражаться рядом! Тому, кто прикроет спину! Хватит! Заканчиваем с этим… — произнесла Гермиона.

— Я согласен… — ответил Рон.

— Мы тоже! — хором произнесли Джинни и Гарри.

— Так вот, почему вы катались по песку! Вы все выяснили и простили друг друга! — засмеялась Гермиона.

— Можете тоже покататься, не смотря на то, что май такой холодный… — ответила ей уже улыбающаяся Джинни. — Могу покатать на мотоцикле. Невилл на таком с Анной чего только не вытворял!

— Ты извращенка! Изнасиловала бедного Долгопупса на голове мумии! Это уже, милая, некрофилия! — хохотал Гарри.