Двадцать пять лет в плену у веселых и находчивых - [26]

А уличная торговля нас спасала от голода. Нагрузки были настолько большие, с учетом моей работы в КВН, что мы освобождались глубокой ночью, вспомнив, что неплохо бы поесть. И вот тут нас выручали бабушки у метро, у которых можно было купить абсолютно все и в любое время сучок. А в магазинах было пусто, да и закрывались они рано.

В этом году я увлекся идеей создания туристического агентства. Поскольку удалось навести некоторые контакты по Франции, весь год мы прорабатывали маршруты по России, особенно на Алтае. Через год от этой затеи я отказался. Хотя поездки во Францию были частые, за год я вылетал туда четыре раза, связи расширялись. В Париже я откопал нашу соотечественницу, Лидию Винокурову, которая покинула Россию, убегая со своими родителями от Октябрьской революции в Индию. Очень талантливый человек; мы подготовили сюжет для программы «Ноу-хау» о ее коллекции изделий из камня. Она была уже очень пожилой женщиной, когда я с ней встречался в Париже, но, в том числе и с нашей помощью, она смогла приехать в Россию и навестить родные места.

Контакт с русскими гражданами для французов был большой экзотикой, поэтому городская газета в Орлеане напечатала достаточно большую заметку о передаче «Ноу-хау» и поместила мою фотографию. Тогда же я договорился с одной из местных студий, и они подготовили специально для передачи «Ноу-хау» в рубрику «Социальные идеи» материал о правах детей в Европе. Материал успешно был выпущен и эфир. Правда, для страны, чьи граждане, и то не все, помучили месячную зарплату, эквивалентную паре долларов, материал был явно преждевременным. Но именно деловые контакты во Франции, регулярные поездки туда и надежды на будущее, удерживали меня от массового безумия, которое царило в Москве и в стране. На многие вещи я смотрел как бы извне. Поэтому ни и какие пирамиды не помещал деньги фирмы, акций не покупал, в шоу с ваучерами не участвовал, мой ваучер так и будет лежать вместе с выставочными экспонатами передачи «Ноу-хау» как память о тех шальных днях. Впрочем, за свои деньги один раз я куплю акции НИПЕК (кажется, Кахи Бендукидзе) и АстроВАЗ (Березовского). Но их судьба только подтвердит мои предположения, что «товарищи» все равно всех поимеют. Единственное удачное «вложение» свободных средств в этом году оказалось в сникерсы, цены на них так устойчиво росли, что за несколько месяцев удавалось сделать зарплату администраторам на производстве «Ноу-хау».

Это был последний год, когда мой офис был в центре Москвы. Поскольку мы снимали помещение от «Алисы», на нас смотрели как на мешки с деньгами. Деньга действительно были, но не в Москве. На бирже «Алиса в Казани» мы продавали оптом часы Чистопольского завода, оптику из Татарии, вертолеты, КамАЗа. Я нанял специального работника в Москве, и он ежедневно ходил на биржу в Москве к Стерлигову (его было условие работы региональных бирж). Тот как раз проводил экспансию в регионы и отрабатывал технологию взаимодействия с ними. На центральных каналах ТВ крутили рекламные ролики «Алисы» с собакой. В Казани этот бренд явно помогал в продажах. Несмотря на то что я был одним из инициаторов создания и учредителем «Алисы в Казани», уже через год я четко осознавал, что серьезных денег мне не видать. Бум бирж в России продолжался, розничные сети и торговые дома еще не начали хоронить массовое биржевое движение. Но работа и взгляд изнутри подводили к мысли, что вся затея Стерлигова представляет собой большой пузырь. К тому же в Москве я свои обязательства выполнял, но это далеко от Казани. Ситуацию в Татарстане я не то что не мог контролировать. Я ее с момента начала продаж уже не знал. Партнер в Татарстане оказался себе на уме. Насколько я знаю, через несколько лет он исчез из города. Все, что у нас осталось после того, как он исчез, — дюжина командирских часов, которые по сей день лежат на чердаке. Ух ты, это же раритет! В 2011 году, через двадцать лет, этот человек вдруг объявится, разыщет меня по телефону «АМиК», но возможности с ним встретиться у меня не будет. А сам Стерлигов через несколько лет будет участвовать в выпусках «Ноу-хау» уже в другом статусе, представляя «русские шахматы», а еще через год представляя штаб по поиску библиотеки Ивана Грозного. Вот так активность! Куда его только не заносило. Кстати, я ни разу не напоминал ему про нашу совместную работу на его бирже.

В те дни, когда наш офис был еще в «Будапеште», один из руководителей гостиницы представил нам свою дочь, с амбициями вокалистки, Веронику Потапову, которую очень хотел раскрутить. Ничего не вышло, но крайней мере у нас. Впрочем, мы этим и не занимались. Потому что все время уходило на съемки «Ноу-хау». В первых выпусках передачи сюжеты озвучивал Мишка Марфин. Делали мы первые выпуски в основном на мои собственные деньги. С первого выпуска мы сразу стали готовить в передаче юмористическую рубрику «Идеи фикс». В тот период в КВН именно мне приходилось снимать большую часть игровых роликов, достаточно удачно, ведь они все были включены в телевизионные выпуски КВН и выходили в эфир, и, естественно, я их видел и в своей передаче. Тем более они в передаче «Ноу-хау» ними необходимы по самой концепции. По сути, то были скетчи, ситуации взяты из повседневной жизни, в каком-то смысле являясь прототипом современных «6 кадров» и им подобных. С зарубежным телевидением я не был знаком, не было ни времени, ни возможности мониторить его, поэтому все рождалось в собственной голове, хотя, как позже оказались, многое на тот момент уже и было освоено зарубежными телеканалами.