Двадцать пять лет в плену у веселых и находчивых - [100]

Наконец в России перестали привязывать свою зарплату к доллару. Это просто невыгодно: курс доллара падает, и это стало тенденцией. А цены на товары и услуги растут. А вот в «АМиК» считают иначе, и наши зарплаты стали существенно сокращаться. С учетом выстроенных со мной новых отношений, я даже не могу поднимать этот вопрос, «Неграм» слова не давали. А между тем курс доллара стал падать еще с прошлого года. А в этом он просто устойчиво пошел вниз. И поскольку мои деньги мне выплачивают не сразу после выполнения соответствующей работы, а через несколько месяцев, так удобно «АМиК», получаемые деньги еще больше обесцениваются. Некоторое время я поражался этому крохоборству, но когда осознал, сколько людей работают на КВН и какая сумма набегает в результате такой арифметики, то перестал считать это милой шалостью. На этом «поднимаются».

Стало бросаться в глаза открытое желание основной массы людей использовать любую возможность для быстрого обогащения. Кстати, рейдерство стало очень популярным бизнесом. По публикациям в прессе можно сделать вывод, что если раньше объектами рейдеров были очень крупные предприятия, то в этом году жертвами рейдеров становились мелкие собственники. Ну как не вспомнить про эту тенденцию применительно к КВН?

* * *

Весь год я работал на совесть, надеясь, что Семья возобновит диалог, но тщетно…

На одной из игр в Высшей лиге в съемках участвовали дети. Мне пришлось с ними поработать больше, чем с другими командами. Несколько раз видел, как фотограф сайта АМиК.ру Юля Бубнова снимала процесс репетиций с детьми. Целый год просил у нее фотографии, просто это были дети тех, с чьими родителями я много лет работал на сцене КВН — преемственность поколений. Похоже, она получила какие-то указания на этот счет, иначе как объяснить ее поведение. Смешно было каждый раз слушать ее объяснения, почему она не принесла мне фотографии. Даже чистый диск взяла, но фотографии так и не отдала. Более того, видимо, ей объяснили, что снимать меня не надо вообще во время репетиций команд и подготовки телевизионной передачи, потому что каждый раз при выстраивании кадра она меня старательно вырезала, подбирая соответствующие ракурсы. Странно, почему-то Владимиру Ильичу, нашему старому фотографу, не поставили запрет. Или он просто на него «забил», любит он меня снимать. Он продолжает незаметно, изредка, приносить свои шедевры. Думаю, Баруля и до него когда-нибудь доберется.

Первая лига стала работать в Нижнем Новгороде. Причем Баруле очень повезло, что нашелся хоть кто-то, готовый взять ее к себе. Я перестал об этой лиге думать после того, как во второй половине прошлого года меня не взяли на Первую лигу в Питер дорабатывать. Баруля это объяснил просто:

— Масляковы сказали, что ты там не нужен. Денег нет. Конечно, все уже было налажено, чего туда ехать. А сейчас новый город. Можно и облажаться. Поэтому я опять понадобился. У меня даже появилась надежда, что хамские выходки в мой адрес прекратятся. В «принимающей стороне» работали милейшие люди. У них сложилось свое, противоречивое отношение ко мне. Скорее всего, установок никаких им не давали. Да тех людей просто не знали настолько, чтобы можно было об этом говорить открыто. Поэтому нижегородцы старались меня всячески поддерживать и помогать, но периодически их блокировали. Отношения в нашей творческой группе были хуже некуда. Впервые за все годы работы Первой лиги КВН мы даже ели с редакторами за разными столами. Как-то меня спросила местный администратор:

— Вас они что, не почитают?

Меня это особо и не беспокоило. Здоровье уже вышло из-под контроля, и я избегал скоплений людей.

Кроме того, мне самому не очень было интересно присутствовать при «спектаклях», то есть при разговорах команд с редакторами. Однажды на микроавтобусе нас перевозили в гостиницу, и мне хватило «пьесы», когда Гуликов с видом, что решает проблемы мирового значения, всю дорогу корпел над последовательностью конкурсов и над концовкой выступления какой-то команды. Холод, с которым АА терпел мое присутствие на пресс-конференции, куда нас всех позвали, даже не хочется описывать. Но вершиной этой глупости стало окончание сезона в Нижнем Новгороде. Заявки на следующий год никто не подавал, а Нижний Новгород не спешил подтвердить свое согласие вновь принять Первую лигу. И только на банкете после финала вдруг впервые Вдовиченко заговорил с Серагиным Николаем Васильевичем (представитель местной власти) на эту тему!

Разговор шел при мне. Просто не было другого выхода, поскольку мы все обедали за одним столом. И я все слышал. Естественно, Серагин, как чиновник, предложил написать письмо. Вдовиченко, понимая, что времени уже нет, взялся прямо за столом набросать текст. И тут началось. Они оба минут тридцать корпели над текстом, не зная, как к этому лучше подобраться. Мне бы хватило и пяти минут все написать — десятки раз проделанная процедура. Когда «рыба» была набросана, Серагин говорит:

— Да чего мы мучаемся, давай Валерке дадим. Сейчас он все подправит и сделает.

Было ощущение, что наступает угроза потери чести, и Вдовиченко напрягся. Так он и промучился сам до конца, но не подпустил меня к процессу.