Двадцать отражений лжи - [26]

— Это точно, — эхом откликнулась я и замолчала. Весь недолгий подъем мы провели в гробовой тишине. Ив — прилаживая на рукав ставшую с некоторых пор обязательной даже в стенах «Полюса» повязку командующего с указанием ранга, я — бегло просматривая обещанный отчет научного отдела. Через десяток абзацев стало понятно, что отупевший от парада мозг отказывается воспринимать информацию — пришлось отложить чтение до лучших времен… В крайнем случае — эти самые лучшие времена создать самостоятельно, даже если для этого придется наплевать на пару-тройку безумно важных и срочных дел. Потому что именно это дело я не собиралась пускать на самотек ни из-за какой ревизии.

Ив называл вещи такого рода «делом чести», я — местью мерзкому шантажисту. Найду и как следует повожу уродливой мордой в дерьме. Эта позорно проваленная операция аукается мне до сих пор, вынуждая сносить ехидные смешки коллег за спиной и уже откровенное пренебрежение начальства в лицо. Не говоря уже о том, что приходится делать…

Тогда, почти половину сезона назад, Неро исчез с концами, а я была слишком шокирована его осведомленностью о кое-каких давно забытых и похороненных вещах, чтобы действовать адекватно. Ладно, я была напугана. Но теперь приходится заниматься расследованием подпольно, как матерому заговорщику.

Первая и самая главная цель — найти того самого «специалиста», который брался меня лечить, и хоть на коленях умолять, хоть с ножом у горла заставить мне помочь — и тогда уже никто мне не будет страшен. Но, думаю, он согласится просто на внушительную гору свеженьких кредитов.

А Неро необходимо не просто найти, но и заставить молчать. Стереть память или решить проблему более радикально — вопрос пока не актуальный, поскольку его нужно не просто найти, но и уничтожить систему по передаче сведений обо мне в нужные руки, которая, как любезно пояснил мне сам Неро, создана на случай, если с ним «совершенно случайно что-нибудь случиться».

Наверное, думал, что одним этим заставит меня превратиться в безвольную куклу. И явно недооценил, до какой степени я хочу жить — жить свободной. Особенно сейчас.

Я бросила взгляд в сторону. Взгляд мельком, украдкой. Совершенно глупый взгляд. И совершенно влюбленный. Ив, придирчиво расправляющий складки на рукаве, вдруг улыбнулся и поднял на меня глаза. Заговорщицки подмигнул, шагнул навстречу и прижал к себе, жарко шепча:

— Только попробуй завизжать. Услышит половина «Полюса». И все будут показывать на нас пальцем.

— Здесь звукоизоляция, — я крякнула и вырвалась, смеясь. Впервые за эту дурацкую бескрылую жизнь передо мной замаячило небо. Нет, не полет — всего лишь чувство, что крылья — есть. Волшебное чувство. А еще — свет. Ни с чем не сравнимый свет в чужих глазах, из-за которого все и началось. И… Много чего еще.

Двери подъемника бесшумно разошлись, и мы степенно зашагали к моему кабинету, кивая пробегающим по коридору коллегам.

— Так все же. Что ты думаешь?

— Я?… Подожди, — я на секунду прижала ладонь к панели замка. Только зайдя в кабинет, заперев дверь и включив систему поиска жучков, я сказала: — Если хочешь знать мое мнение — впервые со времен основания Корпус находится в такой заднице.

— Уверена, что настолько хорошо знаешь историю? — он уселся в кресло для посетителей и переплел пальцы.

— Я, в некотором роде, посвятила изучению истории этой организации столько времени, что могу дать тебе любую историческую справку относительно любого периода существования Корпуса, начиная с того момента, когда «Полюсом» называли не орбитальную станцию в Центре, а полтора десятка хибарок на самом что ни на есть южном полюсе Ситре-4.

— Что, было и такое? — Ив насмешливо приподнял бровь.

— Было. При Филине, — я помолчала и добавила: — Первые пару лет. Честно сказать, даже боюсь и подумать, что бы он сделал из Корпуса, если бы его тогда… если бы он тогда не погиб.

— А, так ты тоже сторонница той теории, что его дух не дает покоя нашим уборщицам именно потому, что его якобы убили?

— Во-первых, не уборщицам, а операторам чистящих роботов. Это не политкорректно. А во-вторых… нет мне до Филина никакого дела. Мне есть дело до того, что мы сейчас в такой заднице — предыдущий Командор, мир его праху, слишком заигрался с официальной властью. Корпус всегда был структурой в структуре, не зависимой ни от одного правительства галактики. А то, что наместник явился в составе столь специфической ревизии, вопит благим матом о том, что мы свою независимость благополучно профукали.

Резко передернув плечами, я опустилась в кресло. Настроение испортилось окончательно — все наперекосяк, куда не посмотри. Ив укоризненно вздохнул, присел на подлокотник, и, обняв меня одной рукой за плечи, погладил по волосам, тихо шепча милую успокоительную чушь.

Я ткнулась ему в бок, прикрыла глаза и улыбнулась: к темным эйра ревизию, к ним же Филина, в Бездну весь Корпус… В Бездну даже Неро — на эти десять минут я его прощаю. Не было бы его дурацкой авантюры — и с Ивом мы могли бы не встретиться никогда.

Но это единственная причина, по которой он не будет умирать в муках — из-за требований этого ублюдочного шантажиста мне пришлось спешно бросить уютную квартирку в столице, отличную работу в Академии, налаженную жизнь полевого агента и перевестись из Центра на «Полюс», вдобавок повесив себе на шею целый блок.