Двадцать дней на борту корабля "Очарование" - [2]

Что ты тут делаешь? — спросил он меня.

— Я хочу немножко позаниматься наукой.

Дядя Серёжа ухмыльнулся, а потом обнял меня за плечи.

— Идём в лабораторию!

Институт, как и наш дом, стоял на самом берегу Днепра. Мы вышли во двор, спустились к воде и зашагали в обнимку по песку.

В небольшой бухточке спасался от штормов институтский флот: три катера, баржа и шесть весельных лодок.

Лаборатория размещалась у самого уреза воды прямо под открытым небом. С трёх сторон она была обнесена деревянным забором с колючей проволокой наверху. Между прочим, дядя Серёжа сказал, что проволока от кур. А то они перелетали и безжалостно разгребали лапами все гидротехнические достижения. Он имел в виду всякие там модели новых плотин, дамб, построенные из песка и глины.

Надо сказать, что я ожидал увидеть совсем другую лабораторию, примерно такую, как у нас в школе, — с пробирками, с колбами, с мензурками, со всякими там приборами… А здесь пустота. Я сказал об этом дяде Серёже.

— Вот те раз! Да здесь смоделирована вся речная система Украины! И ты сейчас шагаешь по руслу Днепра…

В это время пришёл дядя Костя, другой дедушкин аспирант, а за ним дедушка. Он сразу уставился на меня.

— Бабушка Настя знает, что ты здесь?

— Она сказала маме, что пускай ребёнок потрётся около науки.

— Пусть таскает песок, — буркнул дедушка дяде Серёже, потом немножко с ним о чём-то поразговаривал и ушёл. Надо сказать, что меня это совсем не огорчило. В лаборатории было всё так интересно, что я сразу забыл о том, что пришёл направлять дедушкины мысли.

Дядя Костя возился с насосом. По сравнению с дядей Серёжей он выглядел маленьким, а по сравнению со мной — большим. Волосы у него смешно торчали, и он всё время их приглаживал тыльной стороной руки.

Насос как-то чавкал, потом начал хлюпать.

— А ты знаешь, куда впадает Днепр? — хотел меня поймать дядя Костя.

— Я это знал ещё до школы. Мы с мамой ездили на Черноморское побережье, — ответил я весело и пошёл вниз по течению вдоль модели Днепра.

Недалеко от моря Днепр был перегорожен плотиной.

— Каховская ГЭС, — сказал дядя Серёжа. — А вот это, выше по течению, — Днепрогэс. А это — Днепродзержинская ГЭС, а это — Каневская, а это — Киевская.

Насос наконец заработал, и скоро перед всеми плотинами образовались огромные водохранилища. Но чтобы они не стали ещё больше и вода не затопила поля, сёла и города, дядя Серёжа у всех плотин приподнял щиты. Потом мы установили на Киевском водохранилище волногон — такую машину, которая, вращая в воде колесо, разводила волну. Получались самые настоящие волны, только маленькие. Но им и полагалось быть такими. Водохранилище-то было в сотни раз меньше настоящего.

— А зачем вам эти волны? — спросил я дядю Серёжу.

— Ты наблюдал когда-нибудь, как волны разрушают берега?

— Нет, не приходилось.

— А вообще большие волны видел?

— На Чёрном море.

— На днепровских водохранилищах будет ходить такая же волна высотой до двух метров. А ты видел, как укреплены берега в Сочи, в Ялте, в

Одессе?

— Я был только в Одессе.

— Целые железобетонные стены воздвигаются. Такое крепление берегов обходится очень дорого. Один километр железобетонной стены стоит примерно столько же, сколько стоит пятиэтажный дом.

На Днепре будет шесть больших водохранилищ — шесть морей. А по берегам этих морей — города, сёла, деревни, плодородная пахотная земля. Всё это надо защитить от волны… И вот у твоего дедушки появилась идея укреплять берега водохранилищ совсем по-новому — дёшево и надёжно. Вот смотри: здесь, на модели, берега укреплены по-разному. Вот этот кусок берега покрыт камнем, а этот — бетонными плитами. Тут много разных способов крепления берегов, и все эти способы мы испытываем на действие волны.

— А где тут дедушкина идея? — спросил я.

— По его идее волны сами должны укреплять берег. Для этого можно, например, вдоль берега насыпать побольше песку, волны размоют его, образуют пологий пляж и израсходуют на эту работу всю свою разрушительную энергию.

Я хотел ещё кое-что спросить, но тут вошёл дедушка.

— Только что звонила бабушка Настя. Сказала, чтобы ты шёл завтракать. Никаких возражений! — сказал он, посмотрев на моё печальное лицо. — Не хватало, чтобы она явилась сюда с мисочками и чашечками.

— А можно мне после завтрака опять сюда вернуться?

— Я думаю, что без нас с тобой здесь превосходно обойдутся.

Дядя Серёжа и дядя Костя как-то странно переглянулись. Как будто чего-то испугались. А я не двигался с места.

— Вот что, брат, — уже ласковее начал дедушка, — перебирайся-ка ка эти дни на нашу квартиру. Будешь помогать собираться в дорогу.

— Вот это порядок!

На следующий день я торжественно простился с домашними, взвалил на плечи тяжёлый рюкзак, до отказа набитый необходимыми в путешествии вещами, и отправился. Проходя мимо института, я вспомнил дядю Серёжу и дядю Костю. Почему они так странно переглянулись, когда дедушка сказал, что без нас с тобой здесь превосходно обойдутся? Неужели они не поняли дедушкиной шутки?

Моему приходу был особенно рад Орлан. Бедняга тоже, наверное, боялся, что меня могут оставить дома. Он, повизгивая, прыгал мне на плечи и всё время старался лизнуть мой большой нос, точно такой же, как у дедушки.