Два рейда - [2]

Сидор Артемович Ковпак, пользуясь правами члена подпольного ЦК КП(б)У, на основании Конституции СССР 29 ноября 1943 года издал приказ о проведении мобилизации на территории Олевского района Житомирской области и Ракитнянского района Ровенской области. Призыву подлежали все мужчины от 19 до 43 лет включительно, не принимающие участия в партизанской борьбе.

Приказ разослали по селам. И уже первого декабря начали прибывать первые партии мобилизованных. Приходили организованно. Каждую команду возглавлял старший, назначенный в сельском Совете. К утру 3 декабря собралось свыше 1500 человек.

Всех прибывших пропустили через медицинскую комиссию. Негодных к воинской службе отправили домой. Оставшихся свели в пять рот. Командирами рот назначили Александра Годзенко, Степана Ефремова, Тетеркина, Николая Шумейко и меня, временно освободив от исполнения своих обязанностей. Начальником сборов — майора Дегтева. Старшинами рот и командирами взводов и отделений выделили наиболее подготовленных товарищей из числа младших командиров и бойцов. Ко мне в роту назначили старшиной Семена Калачевского, а командирами взводов Константина Руднева, Василия Демина и Петра Бугримовича.

Хутор Млынок превратился в учебный центр. Занятия проводились с утра до позднего вечера, а зачастую и ночью. Призывникам прививались необходимые строевые и тактические навыки. Изучали с ними винтовку, автомат, пулемет, гранаты… Командиры горячо взялись за дело. Особой требовательностью отличался взводный Константин Васильевич Руднев. Один и тот же прием он заставлял повторять до тех пор, пока не добивался правильного его исполнения. Особое удовольствие доставляли ему занятия по строевой подготовке.

— Взвод, в две шеренги становись! — командовал он и внимательно следил за действиями подчиненных. — Медленно. Толкучку создаете. Каждый должен раз и навсегда запомнить свое место в строю. Команду выполнять только бегом. Это вам не у тещи на блинах, — поучал Костя. — Понятно? Разойдись!.. Взвод, в две шеренги становись!

Бойцы занимали свои места в строю, опасливо поглядывая на строгого командира.

— Чего на меня смотрите? Носочки выравнять! Направо, р-рняйсь! Грудь колесом. Подбородочек выше. Смирно! Замри!!!.

Костя широким шагом проходил вдоль строя и придирчиво осматривал подчиненных.

— Как Чапай, — с восхищением сказал однажды кто-то на левом фланге. Взвод прыснул со смеху.

Взводный остановился перед строем и довольно улыбнулся. Видимо, ему понравилось такое сравнение. Но дисциплина строя нарушена.

— Кто это сказал? — спросил он, вкрадчиво улыбаясь.

— Я! — послышалось на левом фланге.

— Три шага вперед, шагом марш! — скомандовал Костя.

Из строя вышел маленький толстенький паренек с сияющим лицом.

— Кругом! — командует Руднев и добавляет — За разговоры в строю после команды «смирно» объявляют наряд вне очереди. После занятий пойдете картошку чистить.

На лице паренька выразилось такое наивное удивление, что я не удержался от смеха. Он хотел угодить взводному, а получилось наоборот…

На тактических занятиях особое внимание уделялось перебежкам, переползанию, выбору места для стрельбы, маскировке, наблюдению за полем боя. Одним словом, всему тому, что в первую очередь потребуется в бою.

Учебу завершили стрельбой. Я помнил, каких усилий в мирное время стоило подготовить молодого бойца к выполнению первого упражнения. Приходилось изрядно повозиться с каждым в отдельности, проверить правильно ли он изготавливается к стрельбе, как прицеливается, не дергает ли спусковым крючком, не моргает ли глазами… Вспомнив обо всем этом, я не возлагал особых надежд на результаты ускоренной трехнедельной подготовки. Каково же было мое удивление, когда всего десять человек из трехсот не выполнили упражнения с первого раза. Не хуже результаты были в других ротах.

В конце месяца провели контрольную проверку. Итоги были неплохие.

— Большего за такой короткий срок и не добьешься. Важно, что они получили первоначальные тактические навыки и научились владеть оружием, — сказал Сидор Артемович, выслушав доклады командиров рот.

Рано утром 28 декабря 1943 года 1500 человек пополнения выступили к фронту. Ефремову, Рудневу, Семену Калачевскому, Прутковскому и мне приказано было провести их через линию фронта и передать командованию 4-й гвардейской дивизии, действовавшей в районе города Овруча.

Предстояло пройти около ста километров. Шли лесом. Попутно продолжали отрабатывать элементы тактической подготовки: разведку, походное охранение, марш, действия при встрече с противником. А такая встреча не исключалась, поэтому новобранцы действовали старательно и по всем правилам…

По мере приближения к фронту наша настороженность возрастала. Переходы мы строили с таким расчетом, чтобы передний край обороны войск противника пройти ночью. Но такая предосторожность оказалась излишней. Противник не решился занимать оборону в лесу, опасаясь ударов партизан с тыла. В его обороне образовалась брешь, которую мы потом назвали «партизанскими воротами».

Еще засветло заметили на буграх копошащихся людей. Они рыли окопы. Присмотрелись внимательно и различили форму советских воинов. Сердце радостно затрепетало. Прошло полтора года, как я в тылу врага. Много пережито, передумано. В моем воображении по-разному рисовалась встреча с войсками, действующими на фронте. И вдруг получилось так просто.