Два одиночества - [42]
Мария Федоровна ещё долго рассказывала про послевоенные годы, про свою нелёгкую судьбу, про своих детей, живущих где-то далеко и изредка балующих маму своими письмами. Но Юля слушала в пол уха. Главное было сказано. Из вежливости, ещё немного послушав, Она горячо поблагодарила старушку, откланялась и пошла к машине.
В церкви народу было немного. Полутёмное помещение настраивало на размышления. Юлька поставила свечку, заказала молитву «За здравие раба божьего Максима» и встала у иконы Богородицы. Она не знала молитв, но молитвы сейчас ей и не были нужны. Глядя на скорбные глаза, смотрящие на неё с иконы, Юля вспоминала те дни, проведённые с Максимом. Вспоминала его голос, его руки, его глаза. Она прокручивала в памяти каждое мгновение их, такой недолгой, но такой сладостной, совместной жизни. И вот здесь, в полутьме, перед освещенным свечами изображением той, которая подарила миру Христа, Юлька поняла: она будет бороться за Максима. Она будет ждать. Хоть всю жизнь. И она взмолилась. Она безмолвно просила только об одном: чтобы вернулся к ней Макс. Просила горячо. Всем сердцем.
Максим был маленьким. Очень маленьким и беспомощным. Вокруг ходили какие-то люди в белых халатах, о чем-то говорили, но он не понимал ни слова. Потом он опять стал большим и взрослым. Комната с белыми стенами и потолком растворилась в воздухе и стала призрачной, как будто сотканной из туманной дымки. Сквозь них проступили очертания высоких скалистых гор, такие знакомые и реальные. В ложбине между горами раскинулся военный лагерь. Максим встал и пошёл туда. Он узнал это КПП. Сколько раз проезжали они через него, сопровождая колонны, для выхода на боевые, на зачистку населённых пунктов. Дежурный по КПП махнул ему рукой. Что-то знакомое. Ах, да! Это же Гришка Сальников. Помнится, он тяжелораненым попал в плен к духам, а потом его голову с выколотыми глазами ночью забросили в лагерь через ограждение. Максим совсем не удивился, увидев его здесь живым, да ещё и с головой. Рядом с палаточным городком его роты копался в БТРе Куликов. Увидев командира, тот широко заулыбался.
— Здравия желаю, товарищ капитан.
— Куликов, ты же сгорел.
— Сгорел. Вот теперь свой БТР чиню. Как тогда на мине подорвался, так до сих пор не могу отремонтировать. И карбюратор смотрел уже, и свечи, а всё не заводится.
— А где зампотех?
— Старший лейтенант Ивашенко ещё не прибыл.
— Ладно, появится, пусть ко мне зайдёт.
Как зайдёт? Ему же обе ноги оторвало в том бою. Странно, но полная нелепость того, что сейчас происходило, ничуть не удивляла Максима. Разве только вот с Ивашенко. Да и здесь удивление было вялым и вскоре пропало. В курилке, лёжа на лавочке, пускал кольца в небо Малыгин.
— Ты чего разлёгся? Дай и другим посидеть. — Макс сбросил ноги Витьки со скамейки.
— А ты чего сюда припёрся? Тебя сюда никто не звал.
— Оставь покурить.
— На.
Макс с наслаждением затянулся крепкой самокруткой и выпустил тонкой струйкой дым.
— Ну, здравствуй, что ли. Давно тебя не видел.
— Здорово. В гости пришёл? Соскучился, видать.
— С вами соскучишься! Каждую ночь покоя мне не даёте. Через вас и одинок до сих пор. Кричу во сне. Кто со мной жить захочет?
— Это мы тебя для неё берегли.
— Для кого?
— А то сам не знаешь?
— Нет у меня никого, расстались мы. Оттолкнул я её. Всё.
— Есть. Рядом она. Никуда не ушла.
— Где?
— Рядом с тобой.
— Никого здесь нет.
— Ты её просто не хочешь увидеть, вот и не видишь.
— Как сын? Видишь его?
— Растёт. Большой уже стал. Иногда навещаю.
Вокруг сновали солдаты.
— Кто сейчас здесь?
— Да, практически, все. Вон, моя рота. Твои тоже здесь.
— А кто с ними?
— Замполит твой, Фёдоров. Помнишь, во время зачистки на очередь напоролся? И прапорщик Шлыков. Который тогда в огневом заслоне остался. Ничего, справляются.
— Духи сильно достают?
— Какие духи? Война закончилась. Спокойно сейчас. Не то, что тогда. А как там?
— Ничего. После войны тяжко было. Помнишь, как мы тогда мечтали? Мол, героями вернёмся. Рестораны, женщины… Не было ничего. Вышвырнули, как окурок. Футболили по разным кабинетам. Доходило до того, что мы здесь все наёмниками были. Никакие мы с тобой не герои. Мне как подачку, страховку сунули. Слёзы, а не деньги. На работу не устроишься. Вот взял «Москвич». Таксую теперь. Точнее таксовал.
— Да, обидно. Смотри, кто зашёл. Узнаёшь?
Рядом стоял, нерешительно переминаясь с ноги на ногу Косицин.
— Разрешите присутствовать, товарищ капитан?
— Косицин! Заходи. Как ты?
— Нормально.
— Что же ты попёр тогда с тропы?
— Меня воспитали так. Не могу я отправлять естественные надобности при всех. У нас в учебке в туалете кабинок не было. Так, стоял ряд унитазов без перегородок. Знаете, как я мучился! А вы зря тогда за мной полезли.
— Как это зря? Бросать тебя надо было, что ли?
— Я-то всё равно был не жилец. А вы, когда меня тащили, два раза рядом с миной наступали.
— Что? Получил? — расхохотался Малыгин. — Вот так, брат. Ты здесь ещё и не такое услышишь.
— Хорошо здесь у вас. Можно я поживу?
— Живи, пока не надоест. Вон твой модуль. Пустой стоит. Надоест, к своим вернёшься. Мы не обидимся. Только надолго не задерживайся. Рано тебе ещё сюда.
Представьте, как во время обычной командировки в купе поезда вы узнаёте о том, что случилась третья мировая война, продлившаяся всего шесть часов, унёсшая в небытие половину человечества, стёршая большую часть государств. И всё. Вы стоите на станции, поезда не ходят, самолёты не летают, а власть, ещё вчера казавшаяся незыблемой, рухнула. Анархия и хаос — всё, что осталось от прежнего мира. А вам надо домой.
Я — ходок. Человек, который способен преодолеть большие расстояния между населёнными пунктами, кишащими зомби и просто бандитами всех мастей, для того, чтобы доставить письмо, посылку, известие, сопроводить человека или привести кого-то назад. Не бесплатно, конечно. Ходок — это моя профессия. Одна из немногих новых, появившихся на развалинах старого мира, который уже никогда не станет прежним, как бы люди ни пытались вернуть тот комфорт и уют, которым наслаждались до того страшного утра, когда появились первые зомби.
Хорошо выживать в условиях зомби апокалипсиса, когда ты не один, когда с тобой верная команда и надёжное оружие. А каково выжить одному в городе, полном зомби и отморозков? Каково справляться с отчаяньем и тоской, ежедневно видя за окном только тупые морды зомбаков и прячась от мародёров, ищущих, чем бы поживится?
Представьте, вы в не самый ласковый понедельник вышли на работу после бурно проведённых выходных. И оказались в условиях натурального зомби апокалипсиса, свалившегося на вашу больную голову. А в городе ждут родные, которым страшно, и вы понимаете, что во что бы то ни стало вы должны прорваться к семье.
Пятнадцать лет, как отгремела третья мировая война. На развалинах мира человечество пытается выжить, несмотря ни на что. Кланы мародёров, кочевников и колхозников сосуществуют между собой. Да ещё и уроды, несущие смерть. И всё это на фоне аномалий и агрессивной флоры и фауны. Три группы отправляются через враждебный город за универсальным ключом от бункера командующего округом. Кому повезёт в этом путешествии и как распорядятся они этой добычей?
Старые знакомые Хром и Сержант. Во время боя с уродами Хром пропадает. Приехавший с большой земли Сержант, узнав об исчезновении Хрома, отправляется на поиски Хрома, не веря в то, что напарник погиб. В результате они оказываются втянуты в миссию по спасению не только Города, но и всего человечества.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Самый верный способ обратить на себя внимание парня, который тебя не замечает, — заставить его ревновать. Решив так, юная Грейс попыталась разыграть спектакль, в котором роль своего мнимого возлюбленного отвела молодому человеку, не вызывающему у нее никаких чувств, кроме дружеских. Девушка и предположить не могла, что ситуация выйдет у нее из-под контроля и режиссером спектакля станет вовсе не она…
Роковые страсти не канули в Лету, — доказывает нам своим романом создатель знаменитой «Соседки».В тихом предместье Гренобля живет молодая семья. В пустующий по соседству особняк вселяется супружеская пара. Они знакомятся и между ними завязывается дружба, при этом никто не догадывается, что несколько лет назад двое из теперешних респектабельных соседей пережили бурный роман. Вновь вспыхнувшая страсть — уже между семейными людьми — приводит к трагической развязке…(Фильм с аналогичным названием снят во Франции.
Когда Рекс Брендон впервые появился на кинонебосклоне, ему предлагали только роли злодеев. Чем более безнравственным он представал в первых сценах, тем больше женщины восхищались его раскаянием в конце фильма. Лишь Старр Тейл, обозреватель новостей кино в газете «Санди рекордер», была исключением. Она постоянно повторяла, что Брендон просто высокомерный тупица, который думает, что любая женщина побежит за ним, стоит ему только подмигнуть…
Что происходит, когда закончились отношения, но осталось имущество? Его начинают делить… Но только не Маша Ульянова и Даниил Германов в романе Ольги Кентон «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ». Эту парочку вовсе не волновали денежные вопросы. Но однажды они поняли, что любовь прошла, и решили, что это еще не повод разъезжаться по разным квартирам.Так, бывшие возлюбленные остались жить под одной крышей, втайне надеясь, что это не помешает каждому из них вновь устроить личное счастье, но теперь на всю жизнь…Что же у них получилось в действительности? Легко ли видеть новых подружек своего бывшего возлюбленного или отвечать на телефонные звонки незнакомых поклонников? Дружба это или всего лишь временный, необъяснимо-странный перерыв в отношениях?Роман «ГОРиллЫ в ЗЕЛЕНИ» — одновременно грустная и смешная история о любви, фоном для которой стала современная московская жизнь, такая привлекательная и далеко не всегда понятная…
