Два месяца и три дня - [24]

– Ты скажи своему… этому, с котом. Пусть заходит почаще. Всегда рады! И что я за его котом пригляжу в лучшем виде.

– Да что ты несешь? – всплеснула руками Арина и расхохоталась. Вручив Борису клетку с «закапанной» птицей, она вышла. Тот проводил ее долгим задумчивым взглядом – как это он раньше не замечал, какая симпатичная практикантка у них здесь работает? И все же… такие деньги! Этот парень, должно быть, окончательно спятил.

А потом они шли по теплой, наполненной летними запахами и звуками Москве. Максим молчал и только посматривал исподтишка на Арину. Та же и вовсе не поднимала глаз, боясь, что сердце выпрыгнет у нее из груди от счастья.

Он приехал за ней!

Как трудно поверить в то, что все это – взаправду и происходит с нею вот в эти мгновения на этой улице под этим небом – темным и теплым. В сумеречных переулках, подсвеченных только светом редких фонарей, Максим был еще красивее, чем там, в музее. Пришелец с планеты мужчин с неописуемой улыбкой искусителя идет рядом с нею. С ума сойти!

9

Тихие улицы сменились шумной площадью трех вокзалов – жизнь бурлила и кипела там круглосуточно, не утихая ни на минуту, и вся площадь была заполнена паркующимися или отъезжающими машинами, спешащими куда-то людьми. Большие круглые часы на кованом столбе показывали половину первого ночи. Максим остановился и повернулся к Арине, словно наконец нашел достойную тему для разговора.

– А вы знаете, что такие круглые часы можно найти и в Лондоне? – это был первый вопрос, который Максим задал ей после долгой паузы, и прозвучал он до абсурда непринужденно. Великосветская беседа. Осталось только поговорить о погоде, как он предлагал в прошлый раз. Арина скользнула взглядом по часам и подумала о том, что не только не была никогда в Лондоне, но и вообще нигде никогда не была. Она остановилась и повернулась к нему.

– Можно я вас все-таки спрошу? – Арина смотрела на него, прикусив губу от волнения. Его серые глаза теперь казались почти черными, а взгляд опасным, тревожным. Весь он был – одна сплошная опасность. Именно от таких, наверное, и советуют держаться подальше. Но Арине хотелось быть как можно ближе к нему, снова вдохнуть одурманивающий запах его тела, совершить какую-нибудь глупость, погубить себя. Предчувствие беды заводит и будоражит, как крепленое вино, которое так любит Нелли.

– Отчего же, конечно! – кивнул он и любезно склонился к ней. Арина вдохнула поглубже, как она делала перед тем, как нырнуть на глубину быстрой речки Клязьмы.

– Вы тогда, в кафе, сказали, что если бы я знала вас, то ни за что бы не осталась с вами. Почему?

Надо же! А она умеет правильно ставить вопросы! Максим посмотрел на Арину с удивлением. Ведь совсем юная, откуда в ней это? Впрочем, он же сразу почувствовал, что в этой девочке кроется немало сюрпризов. Максим помолчал в раздумьях.

– Потому что вы, моя дорогая Белоснежка, приличная женщина, верно? – спросил он в ответ и вдруг положил руку на ее плечо. Арина вздрогнула.

– Ну и что? – удивилась она. – А вы что же, только с неприличными встречаетесь? – и сама обомлела от своей наглости. Такое спросить!

Максим с восторгом изучал ее лицо, любовался ее возмущением и смущением, и огнями и молниями, разлетающимися от ее синих глаз. Он больше двух суток не мог ни о чем другом думать, кроме этих глаз.

– Теперь мой черед спрашивать! – задорно подмигнул он ей, хотя строго формально он на ее вопрос не ответил. – Что вы думаете обо мне, дорогая Белоснежка? Только чур не врать, я вижу вас насквозь!

– Вот и нет, ничего вы не видите, – воспротестовала Арина, однако напрасно. Конечно, он видел ее насквозь. Но он хотел большего. Его рука вдруг сжала ее плечо, а другой рукой он провел по ее волосам, стянутым в обычный свободный хвост.

Его глаза приблизились, его лицо остановилось в сантиметре от ее испуганного, возбужденного, раскрасневшегося лица. Он был так близко, совсем рядом, Арина чувствовала его дыхание на своих губах. Она почти теряла сознание, ноги отказывались держать ее, и единственное, чего она хотела в этот момент – это чтобы он поцеловал ее. Немедленно. И ни секундой позже, вот на этом самом месте, где они шли.

Арина попыталась закрыть глаза, смотреть на него – сущая мука, каждая секунда – и сердце ускоряется и норовит выскочить из груди. Страх и желания, раньше неведомые, пролетают мощными широкими волнами к низу ее живота. Если он сейчас велит ей бросить все и идти за ним – она сделает это, не раздумывая.

Но он этого не делает. Вместо этого он отпускает ее. Он смотрит на нее с непонятным ей сожалением.

– Вы просто ходячая провокация, вы знаете это? – Он ласково улыбается, но момент упущен, и он уже далеко, уже не с нею, не рядом, и от этой мысли Арине становится невыносимо грустно. Зачем он пришел? Чтобы снова уйти? Только не это.

– Я вас не понимаю. – Арина делает титанические усилия, чтобы не заплакать, но ничего не получается, и глаза ее наполняются влагой.

– Вам лучше поехать домой. – Он снова становится отстраненным и незнакомым, чужим. – Я не должен был… Мне не стоило приезжать. Я вызову вам такси.

– Нет, только не надо мне опять вызывать ваше чертово такси, – зло отвечает Арина. – Я вернусь на работу. И это вообще не ваше дело. А вы… – Ее раздражение доходит до максимальной точки. – Знаете что? Я понятия не имею, для чего вы вломились ко мне – иначе не скажешь, простите. Но вы абсолютно правы, не стоило вам приезжать.