Два клевых чужака - [2]

— Чего ты кусаешься? — пожурил хвостатого Ленон. — Друзья не кусаются!

Но кот не обратил внимания на эти слова — он был занят. С двойственным эффектом, одновременно урча от голода и отплевываясь от всего остального, кот вгрызался в мясное изделие местного производства.

— Мне бы такой аппетит в детстве. Тогда я бы ел много каши, вырос сильным и сейчас бы неплохо зарабатывал на заводе… — замечтался Ленон.

— Только не на колбасном, — поморщился юноша и мечты рассеялись, вернув его в суровую действительность, где малоизвестный ему кот поедал колбасу, не так давно предназначенную на редакционные нужды.

А хвостатый беспризорник тем временем догрыз свой кусок, поднял голову и окинул Ленона своим жалостливым пушистым взглядом. Кошачий благодетель скрепя сердце выделил еще несколько кусочков на пропитание и побрел дальше.

Но тут прямо навстречу юноше пронеслась огромная черная собака. Испугавшись больше за колбасу, нежели за себя, Ленон отскочил в сторону. Юноша некоторое время гневно смотрел вслед собаке, но угрожающе размахивать колбасой не решился, побоявшись возвращения мохнатого чудовища. Тут неподалеку раздался рвущийся шорох, и журналист обернулся, ожидая новой напасти. Но тревога Ленона была абсолютно излишней — просто еще один кот обрушился с дерева на землю.

— Котя, а я посмотрю, у тебя мания ко всему высокому, — обратился Ленон к свалившемуся животному. — Ты прямо… архитекот. Царап Царапелли!

Хотя в колонку культуры Ленон писал редко, он все же немного разбирался в высоких искусствах. По крайней мере, в тех, чьи размеры превышали три метра. Свежевыдуманный экспромт немного приподнял настроение юноши, и он решил повысить его и коту.

— Бедняга… Я-то лишь слегка отпрыгнул, а ты чуть не расшибся, — успокаивал кота Ленон, отрезая утешительный кусок мясного продукта. После этого угощения колбасы осталось совсем немного.

— Ну, ничего, — подумал Ленон, засовывая остаток себе в карман. — Угощу главного редактора, он хотя бы меньше будет ко мне придираться.

Но не успел Ленон покинуть пределы парка, как увидел, что через решетку подвала заброшенного здания на него грустно взирает тощий кот.

— Кс-ксс-ксссс, — поманил Ленон, но кот не шелохнулся, а лишь опечалился еще больше.

— Сижу за решеткой… — попытался вспомнить стихи классика журналист, но запутался где-то на третьей строчке. Ленону стало совестно за подвального узника, и он решил угостить его от всей души.

Ленон заметил, что скормил всю колбасу оставшемуся коту только после того, как чуть не отрезал себе палец. Рефлекторно засунув пораненное место себе в рот, он не без некоторого сожаления проследил за исчезающими в утробе кота последними кусочками. Юноша понял, что он придет в редакцию с пустыми руками.

Вскоре Ленон добрался до здания газеты, остановился, собрался с духом и зашагал вверх по лестнице парадного входа.

— Ну что Ленон, отбарабанился? — сострили коллеги при виде Ленона и захохотали. Юноша подождал, когда смешки утихнут, и попытался перевести разговор в нейтральное русло.

— Не скажете ли мне, сколько приблизительно сейчас времени? — спросил Ленон. Собственных часов он себе пока позволить не мог.

— Приблизительно? Пятница! — вновь залились смехом сотрудники редакции.

— А не слышно ли чего нового? — спросил Ленон, понимая, что разговор вновь пошел по накатанной колее, но ничего не мог с собой поделать.

— Как же, слышно, — ответил один из его коллег. Он был лишь немногим постарше Ленона, но всегда общался с ним свысока.

— Одна женщина купила старый заброшенный дом, но когда въехала в него, то увидела, что по всем комнатам беспорядочно летают различные предметы обихода. Но она решила, что это обыкновенные сквозняки. А в другой раз хозяйка дома стояла на балконе и пила чай, но тут что-то толкнуло ее сзади, и она упала вниз и сломала два ребра. Но когда она выписалась из больницы, то снова подумала, что во всем виноваты ужасные сквозняки, и решила, что, за исключением форточек, никогда больше не будет оставлять окна нараспашку.

— А что было потом? — встревоженно поинтересовался заинтригованный юноша.

— А потом ее нашли в луже собственной крови с восемнадцатью ножевыми ранениями, — мрачно закончил историю рассказчик.

— Я всегда… Всегда говорил, что форточку надо закрывать! — испуганно прошептал Ленон и, оглянувшись, заметил, что все в редакции надрываются от смеха, глядя на выражение его лица.

— А есть ли что-то поближе к реальности? — попробовал подойти с другого конца юноша, на этот раз надеясь получить информацию подостоверней.

— Один мальчик испугал охранника. Охранник подавился жвачкой и умер. Когда прибыла скорая, то обнаружили, что он еще дышит, но было уже слишком поздно…

При этих словах Ленон затаил дыхание, предвкушая еще один трагический финал.

— Увы, жевательная резинка уже не подлежала восстановлению.

И кабинет снова покатился со смеху.

Раскусив, что ему опять скормили утку, журналист все же решился еще на одну попытку:

— А есть ли какие-нибудь другие новости?

— Скоро на Мелкопрудной улице откроется платная охраняемая стоянка для собак, — услышал Ленон.

— А чем охраняться будет? — спросил Ленон, предчувствуя подвох.