Два дня в апреле - [31]
Но вот он наконец берёт трубку и старательно делает вид, что узнал её, хотя Дафния сильно сомневается, что это так. «Интересно, а он был на похоронах Финна?» — силится вспомнить она. И не может! Если её звонок и вызвал у него недовольство, он очень умело маскирует собственное раздражение. Он сразу же сообщает ей, что фамилия Кьяры — Омахони, девочка живёт на улице Морфилд-Террас. Поразительно! Под его началом несколько сотен учеников, а он помнит адреса каждого из них.
— К сожалению, я не помню точно номер дома, — винится он. — Точный адрес можно узнать, только заглянув в личное дело ученика. А личные дела, как вы знаете, хранятся в школе. Но думаю, что по фамилии вы сможете легко определить их номер телефона в справочнике. И, пожалуйста, перезвоните мне, если возникнут какие-то проблемы.
Дафния благодарит директора и отключает свой телефон. Интересно, что он подумал о ней? Хороша мамаша, пусть и не родная! Даже не знает номера телефонов подружек Уны. А ведь родители всегда должны быть в курсе того, с кем водятся их дети, в какой компании вращаются. Это одно из незыблемых правил родительского поведения.
Она снова начинает нетерпеливо листать телефонный справочник. А Мо в это время безуспешно пытается связаться с Уной по мобильнику. Ну вот они, наконец, эти Омахони, и адрес тот же — Морфилд-Террас. Дафния лихорадочно набирает номер. Ещё не известно, как отреагирует сама Уна на это вторжение в её частную жизнь! Что ж, сама виновата, что её взяли под контроль. Надо было отвечать на телефонные звонки. Но она ведь может всё ещё…
— Алло! — слышит она в трубке мужской голос.
— Мистер Омахони? — Дафния начисто забыла, как его зовут. Кажется, имя начинается на букву «Б».
— Да!
— Вас беспокоит Дафния Дарлинг, мачеха Уны. Я только что…
— Ах, Дафния, добрый вечер! Рад слышать вас. У вас всё в порядке?
«Разговаривает со мною так, — думает Дафния, — будто бы мы с ним расстались только вчера».
— Да, всё хорошо! Вот хочу перекинуться парой слов с Уной. А у неё мобильник отключён.
В трубке зависает тишина.
— С Уной? Но мне кажется… Секундочку, Дафния! Подождите!
Дафния слышит, как он роняет трубку на стол и куда-то удаляется. Долетают отголоски разговора с кем-то. Дафния терпеливо ждёт.
— Уна у них? — наседает на неё Мо.
Дафния кивает.
— Он пошёл за ней.
— Алло!
Но в трубке не голос Уны, хотя голос женский.
— Миссис Дарлинг, вы меня слушаете? Это — Кьяра. Уны у нас нет.
— Вот как? Она уже уехала… А говорила, что твой отец подвезёт её домой.
— Но миссис Дарлинг… Уны у нас сегодня не было.
— Не было? То есть она не ужинала вместе с вами?
— Нет! — отвечает явно сбитая с толку Кьяра. — Я её вообще не видела со вчерашнего дня.
— Что? — вскрикивает Дафния, отказываясь понимать то, что только что сообщила ей Кьяра. И чувствует, как на неё снова накатывает очередная волна страха. Даже кожа моментально покрывается пупырышками, и немеет язык во рту. Но надо держаться! Отец и свекровь ловят буквально каждое её слово. — Не понимаю тебя, Кьяра! Ты что, сегодня не была в школе?
— Была! А вот Уны не было!
— Как не было?! Я же сама подвозила её к школе.
— Да?
— Или вы в разных классах?
— Нет, мы по-прежнему учимся в одном классе. Только по спецпредметам у нас разные группы.
— Так ты её сегодня вообще не видела?
— Ну да! Я помню, что у Уны сегодня день рождения. А тут всё это… Вот я и подумала, что она решила сегодня не приходить в школу… осталась дома. Не захотела видеть никого из одноклассников.
Дафния изо всех сил старается осмыслить сказанное. По словам Кьяры, в школе она не видела Уны. Но ведь она была в школе! Что же получается? Что она просто сбежала с уроков, улизнула тайком… Не захотела ни с кем сегодня встречаться лицом к лицу, в том числе и со своими одноклассниками. Ну, с этим всё более или менее понятно! Но вот куда она пошла потом? А главное — с кем?
Внезапная догадка. А вдруг эта девочка — совсем не та Кьяра, с которой дружит её падчерица? Вполне возможно, у Уны целых две подружки, которых зовут одинаково: Кьяра. Произошло простое недоразумение, только и всего.
— А у вас в классе есть ещё одна Кьяра? То есть, я хочу сказать, может быть, у Уны есть ещё одна подруга, которую тоже зовут Кьяра?
— Хм! — погружается в раздумья её собеседница. — Не думаю. Насколько я знаю, в школе я единственная Кьяра.
Единственная Кьяра! Конечно, кто бы сомневался, что так оно и есть. Дафния чувствует, как влажнеют ладони её рук. Получается, что всё в той первой эсэмэске, которую отправила ей Уна, всё — от первого и до последнего слова — ложь? «Но если она не была у Кьяры, то где же она была всё это время? И где она сейчас? Есть же какое-то простое и внятное объяснение всей этой чертовщине?»
— Кьяра! — обращается она к девочке умоляющим тоном. — Но ты… ты не разыгрываешь нас, ведь так? Я имею в виду, что вдруг Уна попросила тебя ничего не говорить о том, где она находится. И ты согласилась поучаствовать в этом розыгрыше… Но если это и правда всего лишь злая шутка, то тогда умоляю тебя, Кьяра! Прекрати, пожалуйста! Потому что я действительно очень переживаю.
На какую-то долю секунды на другом конце провода воцаряется тишина. Потом девочка негромко откашливается и говорит.
Маленькие города всегда полны слухов. Когда Одри Мэтьюз организовала художественную студию для взрослых, новость мгновенно облетела округу. Туда записались шесть человек – четыре женщины и двое мужчин, связанные между собой не очевидными на первый взгляд узами. Они рисуют, делятся тайнами, влюбляются, грустят и рассказывают увлекательные истории, в которых каждому из них отведена особая роль.
Наши жизни выписаны рукой других людей. Некоторым посвящены целые главы. А чье-то присутствие можно вместить всего в пару строк – случайный попутчик, почтальон, продавец из булочной, – но и они порой способны повилять на нашу судьбу. Хелен и Сара встретились на мосту, когда одна из них была полна желания жить, другая же – мечтала забыться. Их разделяли десяток лет, разное воспитание и характеры, но они все же стали подругами, невидимыми друзьями по переписке, бережно хранящими сокровенные тайны друг друга. Но что для Хелен и Сары на самом деле значит искренность? И до какой степени можно довериться чужому человеку, не боясь, что однажды тебя настигнет горькое разочарование?
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
Две девушки-провинциалки «слегка за тридцать» пытаются покорить Москву. Вера мечтает стать актрисой, а Катя — писательницей. Но столица открывается для подруг совсем не радужной. Нехватка денег, неудачные романы, сложности с работой. Но кто знает, может быть, все испытания даются нам неспроста? В этой книге вы не найдете счастливых розовых историй, построенных по приторным шаблонам. Роман очень автобиографичен и буквально списан автором у жизни. Книга понравится тем, кто любит детальность, ценит прозу жизни, как она есть, без прикрас, и задумывается над тем, чем он хочет заниматься на самом деле. Содержит нецензурную брань.
Читателя, знакомого с прозой Ильи Крупника начала 60-х годов — времени его дебюта, — ждет немалое удивление, столь разительно несхожа его прежняя жестко реалистическая манера с нынешней. Но хотя мир сегодняшнего И. Крупника можно назвать странным, ирреальным, фантастическим, он все равно остается миром современным, узнаваемым, пронизанным болью за человека, любовью и уважением к его духовному существованию, к творческому началу в будничной жизни самых обыкновенных людей.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Абрам Рабкин. Вниз по Шоссейной. Нева, 1997, № 8На страницах повести «Вниз по Шоссейной» (сегодня это улица Бахарова) А. Рабкин воскресил ушедший в небытие мир довоенного Бобруйска. Он приглашает вернутся «туда, на Шоссейную, где старая липа, и сад, и двери открываются с легким надтреснутым звоном, похожим на удар старинных часов. Туда, где лопухи и лиловые вспышки колючек, и Годкин шьёт модные дамские пальто, а его красавицы дочери собираются на танцы. Чудесная улица, эта Шоссейная, и душа моя, измученная нахлынувшей болью, вновь и вновь припадает к ней.
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!