Два цвета - [35]

Шрифт
Интервал

З и н а. Володя пишет: «Скажи Шурику спасибо, что он тебя в обиду не дал».

Ш у р а. Ладно, Шолотыркина, подумаешь, дело!

З и н а. Шурик, я у Кати книжку взяла, стала читать, а там твоя фотография.

Ш у р а. Катя… она… хорошая. У нас вообще девушки хорошие. И ребята… Уеду — скучать буду.

З и н а. Там не заскучаешь. На корабле, говорят, весь день палубу моют.

Ш у р а. Не моют, а драят.

З и н а. А у тебя что за книжечка?

Ш у р а. Стихи поэта Поженяна. Вот слушай. Начало я не помню.

Море может быть голубое.
И порою в дневном дозоре
Глянешь за борт, а под тобою —
То ли небо, а то ли море.
…А какое бывает море,
Если взор застилает горе?
А бывает ли голубое
Море в самом разгаре боя?

Я все думал, какой он, этот поэт, думал — высокий, как Маяковский. А библиотекарша его видела в День поэзии в Москве. Говорит, что он ниже меня, совсем небольшой, коренастый. С усами.

З и н а. Как старшина?

Ш у р а. Наверно. А дальше так:

Кто из нас в этот час рассвета
Смел бы спутать два главных цвета?
И пока просыпаются горны
Утром пасмурным и суровым,
Море видится мне то черным,
То — от красных огней — багровым.

Понимаешь, два главных цвета — красный и черный. Красный — цвет революции, борьбы — и черный — все, что нам ненавистно, все, что мешает, что стоит на пути к будущему. Хорошие стихи, правда?! Ну, иди, Шолотыркина. Поздно. А я постою погляжу, как ты пойдешь, и тоже… надо идти.

З и н а. Спасибо, Шурик. А завтра… я пойду домой сама… Спокойной ночи.

Ш у р а. Спокойной ночи, Зина.


Зина уходит. Из темноты в освещенный круг от фонаря входит  Г л у х а р ь. Шура и Глухарь смотрят друг на друга.


Г л у х а р ь. Я ж тебе сказал: Касаткино не Москва. Вот и встретились.


Рядом с Глухарем появляется  Г л о т о в.


Ш у р а. Что тебе?

Г л у х а р ь. «Прощай, мама» здесь нету, разговор будет без свидетелей.

Г л о т о в. С твоими разговорами, Валя, на поезд опоздаем.

Г л у х а р ь. Все, чернявый, уезжаю из твоего Касаткина. Больше меня не увидишь. А память по себе оставлю!

Ш у р а. Память у людей не для того, чтобы таких, как ты, помнить.


Глухарь пытается ударить Шуру. Шура резким движением сбивает Глухаря с ног.


Г л о т о в (задерживает Шуру). Не уйдешь.


Шура борется с Глотовым. Глухарь и Глотов оттесняют Шуру за сараи.

Со станции доносятся гудки маневровых паровозов. Проходит  Б о р и с. Он останавливается под фонарем, достает зажигалку, прикуривает. Из-за сараев слышится приглушенный крик, шум. Борис тушит зажигалку, уходит.


Гонг. Темнота.


И тут же вступает еще ни разу не звучавший оркестр. Переходный мост железнодорожной станции. По мосту бегут  Г л у х а р ь  и  Г л о т о в. Навстречу, преграждая им дорогу, идут  Ф е д ь к а  и  С л а в а  М е л е ш к о. Федька кричит Глотову, но что — не слышно: звуки оркестра заглушают голос. Глотов взбешен. Он бросается на Федьку… Но Глухарь что-то кричит, Глотов оборачивается и медленно поднимает руки. На мост вбегают  В а с и л и й  И в а н о в и ч  и  с т а р ш и н а.


Ф е д ь к а. Убили… Убили Шурика…


Темнота. И сразу наступает тишина. Молча стоят возле сараев друзья и товарищи Шуры Горяева. Они стоят, опустив головы. Через переходный мост бежит  К а т я.


К а т я (кричит). Шурик! Шурик! Шурик!


Навстречу Кате идет  Б о р и с.


Б о р и с. Я слышал, кто-то кричал. Я не знал, что это он… Если бы я знал, я бросился бы туда, Катя, Катюша!


Катя отталкивает Бориса, бежит вниз, к толпе, стоящей возле сараев.


К а т я. Дуся, Дусенька, я любила Шурика… Шурика…

М е л е ш к о. Будет у нас в Касаткине, как хотел Шурик. Даю слово!

Г о л о с  Ш у р ы.

Кто из нас в этот час рассвета
Смел бы спутать два главных цвета?
И пока просыпаются горны
Утром пасмурным и суровым,
Море видится мне то черным,
То — от красных огней — багровым.

З а н а в е с.


1958

СОЛНЕЧНОЕ СПЛЕТЕНИЕ

Пьеса в двух действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

В а л е р и й — руководитель лаборатории.

Я ш а — друг Валерия.

В и т а — бывшая жена Валерия.

С и м а — сотрудница лаборатории.

С т а с и к — двоюродный брат Валерия, студент.

О л я }

И г н а т }

Л ю б а }

М и ш а }

Ю л я }

Л е л ь к а } — студенты, друзья Стасика.

З о я — корреспондент.

З о т о в — шофер такси.

С ы с о е в — сосед Валерия.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Просторная комната в верхнем этаже многоэтажного дома. Большое, во всю стену, окно, наполовину прикрытое шторами.

Летний вечер. Входят  В а л е р и й  и  З о я.


В а л е р и й. Вы извините, я спешу. Десять минут вам хватит?

З о я. Даже меньше.

В а л е р и й. Прекрасно. Садитесь в кресло. И не оборачивайтесь. Я, с вашего разрешения, пока переоденусь.

З о я. Наш сотрудник, который с вами беседовал, уехал. Мне поручили кое-что уточнить.

В а л е р и й (снимая рубашку). Уточняйте.

З о я. Сейчас, одну минутку… Вот. Ваша лаборатория занимается проблемой записи изображения на магнитную пленку. Верно?

В а л е р и й. Нет. Проблема эта решена. И не нами. Мы занимаемся разработкой аппаратуры.

З о я. Примерно так здесь и записано.

В а л е р и й. Прошу записать точно.

З о я (записывает). Хорошо. Здесь говорится, что вы самый молодой руководитель лаборатории в институте. Верно?

В а л е р и й (надевая белую рубашку). Мой возраст не имеет отношения к делу. Вычеркните.


Входит  С и м а.


Еще от автора Исай Константинович Кузнецов
Москва - Кассиопея. Отроки во вселенной

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пропавшая экспедиция

Действие двух повестей разворачивается во время гражданской войны и в первые послевоенные годы. Автор рассказывает о ценностях подлинных и мнимых, о том, что для молодой Республики Советов не было более важного и дорогого, чем человеческие судьбы. Герои всех повестей — молодые ребята, которые в результате нелегких испытаний находят единственно верную дорогу в жизни.


Пропало лето. Спасите утопающего

В книгу вошли две юмористические киноповести, которые стали основой двух фильмов. Героев книги ждет немало весёлых летних приключений.