Души сокровищницы двери - [4]

«Чудны, о жизнь, твои каноны…»

Чудны, о жизнь, твои каноны.

Даруешь щедро грусть и стоны.

А счастью – миг. В мгновенья оны

Канут в Лету все препоны.

«Блажно людей по нации делить…»

Блажно людей по нации делить.

Хотя б затем, чтоб праведным прослыть.

В беде лихой, плечо мне подставляли,

И сын Чечни и Русич, не в корысть.

«Кто в трудную пору опорою стал…»

Кто в трудную пору опорою стал,

Вовеки того не забудет Джамал.

Скупость чужда была бедным, от века.

Щедрость от века богатый не знал.

«На суетный город смотря из окна…»

На суетный город смотря из окна,

Мысль, неуклонно, приходит одна:

Вода, вместо крови, по венам струится.

Здесь вотчина плоти. Душа не видна.

«Мы в этот мир пришли, лишь на постой…»

Мы в этот мир пришли, лишь на постой.

Бегут года, бушующей волной.

И лишь тогда бег замедляет время,

Когда живёшь в согласии с душой.

«От века мир полнился тьмою вестей…»

От века мир полнился тьмою вестей,

Подобных ветрам безграничных степей.

И ветер уносит гниющие травы.

Сплетни есть пища ущербных людей.

«Долго грустил я, на звёзды смотря…»

Долго грустил я, на звёзды смотря.

Одна улыбнулася, мне говоря:

Радуйся, если дорога труднее.

Раз темень крепчает – то близко заря.

«Твой каждый шаг предписан был судьбой…»

Твой каждый шаг предписан был судьбой.

Дороги нет, и не было другой.

Пред тем, как попрекать судьбину, вспомни

Друзей, ушедших в муках в мир иной.

«Ослы, что у власти кормушку нашли…»

Ослы, что у власти кормушку нашли,

Сея раздоры, копили рубли.

Ветер посеявши, бурю пожнёте.

Сбежите ж, как крысы, предав корабли.

«Будь ты хотя б семи пядей во лбу…»

Будь ты хотя б семи пядей во лбу,

Зароешь таланты в железном гробу.

Когда же про совесть с моралью забудешь,

Косточку кинет хозяин рабу.

«У жизни, воистину, сотни личин…»

У жизни, воистину, сотни личин.

Для грусти найдётся немало причин.

В пропасть спустившись, дорога восходит.

Провал, может статься, успеха почин.

«Каждый разлуки проходит порог…»

Каждый разлуки проходит порог.

Мы минуть не можем развилки дорог.

В жизни ничто не проходит бесследно.

Разлука есть встречи, грядущей, залог.

«Едет гость, встречай, Машук!»

Едет гость, встречай, Машук[1]!

Улыбнись, любезный друг!

Окажи гостеприимство,

И тоски сними недуг.

«Жизнь каждый мерит аршином своим…»

Жизнь каждый мерит аршином своим.

И мера другая неведома им.

Покуда желаниям всем потакаешь,

Норовом люди довольны твоим.

«Вы скажете: возможно лишь в бреду…»

Вы скажете: возможно лишь в бреду

Очки терять на собственном носу?!

Зачем тогда так долго ищут власти

Идею, что написана в роду?!

«Стараясь желаньям толпы угождать…»

Стараясь желаньям толпы угождать,

Сердца воззваньям не смей изменять.

Не так уж и страшно, жить жизнью, чужою.

Страшно, увлёкшись, свою потерять.

«Коль яблоко с гнилью к здоровым кладёшь…»

Коль яблоко с гнилью к здоровым кладёшь,

Вскоре гнилыми другие найдёшь.

Знайся лишь с теми, в ком мудрости искра.

С дурным поведёшься – в бесчестье падёшь.

«Каждому счастия хочется часть…»

Каждому счастия хочется часть.

Никто не желает в бесчестие пасть.

Зачем же вы рвётесь в драконову пасть,

Хмельного напитка отдавшись во власть?!

«Увязнув по горло в рутине забот…»

Увязнув по горло в рутине забот,

Люд превращается в загнанный скот.

Толпе не знакомо величье, людское.

Скотское счастье – набитый живот.

«Тяжбы напрасны с морскою волной…»

Тяжбы напрасны с морскою волной.

Всяк будет повержен стихией, шальной.

Легче с дюжиной в схватке сойтися мужскою,

С женщиной, нежели спорить одной.

«Благую коль услышишь речь…»

Благую коль услышишь речь,

Внимай советам, не перечь.

Но помни мудрость вековую:

Сам выбирай жену и меч.

«К двуличью в миру воцарилася страсть…»

К двуличью в миру воцарилася страсть.

Лживые маски – прогнившая снасть.

Во шкуры овечьи гиены оделись,

Хищно разинув зловонную пасть.

«Зверя не бойся, он с нами не схож…»

Зверя не бойся, он с нами не схож.

Он прямодушен. На подлость не гож.

Лишь человек, вам в глаза улыбаясь,

В спину засадит отравленный нож.

«В думах тяжёлых с постели я встал…»

В думах тяжёлых с постели я встал.

Не думал о доле такой, не гадал.

Всё, что я раньше в других осуждал,

Ко мне же вернулось… О, лучше б молчал!

«В стране, где во благе живёт только вор…»

В стране, где во благе живёт только вор,

Честный выносит себе приговор.

Мёртвые души не ведают Чувства.

Не страшен им попранной Правды укор.

«И вот, настал день вожделенный!»«И вот, настал день вожделенный!»«И вот, настал день вожделенный!»«И вот, настал день вожделенный!»

И вот, настал день вожделенный!

И вот, ликую, вдохновенный!

И в безмятежности наивной,

В мир окунулся, сокровенный!

«О, время! Как стремителен твой бег!»

О, время! Как стремителен твой бег!

Несёшь с собой судьбы моей ковчег.

И верю я, в глуби седого Неба,

Храним судьбою счастья оберег.

«Стремится коль душа к познанью…»

Стремится коль душа к познанью,

И ищет тайны мирозданья.

Вопрос встаёт, закономерный:

Всегда ли золото – молчанье?

«Мечты окрыляют и силы дают…»

Мечты окрыляют и силы дают.

В них есть блаженство, тепло и уют.

В час предвечерний любуясь закатом,

Не там ли, друзья, мы находим приют?

«Ты жизни суть постичь не смог…»

Ты жизни суть постичь не смог,

Коль лень и золото – твой бог.

Не тот бедняк, на ком лохмотья.

Тот беден, кто душой убог.