Душевные состояния в христианской психологии - [15]

— "Страсть гордыни состоит из двух неведений, или несознаний, кои, сошедшись во едино, производят одно слиянное мудрование (гордостное). Ибо один тот горд, кто не признает ни Божеской помощи, ни человеческой немощи. Таким образом гордость есть Божественного и человеческого знания лишение" /Максим Исповедник. 1900, с.279/;

— "Гордость — великая помеха духовному самоусовершенствованию. Люди самодовольные в духовном отношении, гордые сознанием своих нравственных достоинств, не могут с успехом вести дело духовного самоусовершенствования потому, что не осознают или не хотят сознавать в себе недостатков и грехов, от которых должны отстать, и, по уверенности в достаточности собственных сил к нравственному преуспеянию, не чувствуют нужды в благодати Божией, без которой оно невозможно" /Виссарион (Нечаев). 1899, с. 11–12/.

Последняя цитата приведена из работы еп. Виссариона (Нечаева), которая так и называется: "Гордость" /4-е изд. СПб., 1899/. В ней автор анализирует не только индивидуальные, но и социальные аспекты гордости. Так, например, он пишет о "гордости века": "Есть еще гордость, если можно так выразиться, поголовная, повальная, — гордость века. Наш век гордится успехами просвещения, людскими и бесчисленными изобретениями, служащими к удобствам жизни" /там же, с.22/.

Из последнего может следовать крайне важный вывод: "Люди, вопреки воле Божией, хотят землю превратить в рай, уничтожить зависимость свою от природы, заставить ее с покорностью раба служить не только их нуждам, но и прихотям; но мудрость Божия на каждом шагу посмеивается над ребяческими усилиями нашими, направленными к сей цели, — и это для того, чтобы мы не привязывались к земле, не гордились нашими успехами и изобретениями в житейских делах, и помнили, что жизнь на земле дана нам не для блаженства, невозможного здесь, а для приготовления к вечности" /там же, с.29/.

Интересно следующее религиозно-психологическое наблюдение: у некоторых представителей европейской культуры мотивом увлечения буддизмом является гордыня /Лосский. 1994, с.64/. Более того, страсть гордости близка и самому Будде. Какие психологические мотивы отвлекли внимание царевича Сиддхартхи от греха, как первичного зла, и чрезмерно приковал его только к последствию греха, к злу физических страданий? — Может быть, это была изнеженность царевича, ведшего жизнь полную чувственных наслаждений, или, скорее всего, гордость, мешающая осознать свою греховность /там же, с.64/.

Для борьба с гордостью необходимы: смирение, молчание и безмолвие, воспоминание о смерти, воздержание и молитва.

Страх также является одной из страстей. Его можно подразделить на несколько видов. Так, по Иоанну Дамаскину: "страх разделяется на шесть видов: на нерешительность, на стыдливость, на стыд, на изумление, на ужас, на беспокойство" /Иоанн Дамаскин. 1992, с.87/.

В Библии неоднократно упоминается "страх великий" (Мар. 4, 41; Лук. 2, 9; Лук. 8, 37; Деян. 5, 5; 5, 11). А в последние времена "люди будут издыхать от страха и ожидания бедствий, грядущих на вселенную" (Лук. 21, 26). Но христианин должен не смущаться ни от какого страха (1 Пет. 3, 6). К тому же, в христианстве, как в религии любви, страх должен подчиняться любви и заменяться ею: "в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх" (1 Иоан. 4, 18).

Страху, как человеческой страсти, противопоставляется "страх Господень" (2 Пар. 17, 10; Прит. 1. 29, 31; Деян. 9, 31; 2 Кор. 5, 11) или "страх Божий" (2 Пар. 20, 29; Рим. 3, 18; 2 Кор. 7, 1). Повиноваться друг другу в страхе Божием призывает ап. Павел (Еф. 5, 21). В схожем смысле он использует слово страх и в других местах: "со страхом и трепетом совершайте свое спасение" (Флп. 2, 12); "приемля царство непоколебимое, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом" (Евр. 12, 28). Страх Господень связан с мудростью: "страх Господень есть истинная премудрость, и удаление от зла — разум" (Иов. 28, 28); "Начало мудрости — страх Господень" (Пс. 110, 10). Страх Божий необходим и для самопознания: "в страхе Божием будем внимательны к самим себе" /Исаия. 1826, с.135/.

По своему существу страх Божий происходит из чувства вездеприсутствия Божия, боязни оскорбить правду Божию и трепета человека за свою виновность и малость пред Богом, соединенные с любовью к Нему /Назарьев. 1904, с.84/.

Тема страха Божия близка христианскому богословию, и встречается во многих учебниках, катехизисах, проповедях разных авторов. Из работ, специально посвященных этой теме, можно назвать следующие: Нечаев В."Страх Господень" /Душеполезное чтение. 1871, № 1, с. 20–31/, Вениамин (Исупов) иерод. "Учение церковных писателей о страхе Божием" /Киев, 1906/, Кудрявцев П. П. "Слово о страхе Божием" /Киев, 1909/, Флоренский Павел свящ. "Страх Божий" /Богословские труды. Сб. 17. — М., 1977, с. 87–101/, Антоний митр. Сурожский. "О страхе Божием и об исповеди" /Московский психотерапевтический журнал. 2003, № 3 (38)/.

Все перечисленные нами страсти являются взаимосвязанными, так что необходима не борьба с отдельной какой-нибудь страстью, а со всеми страстями в целом: "когда победишь какую-либо из безчестнейших страстей, например, пресыщение, или блуд, или гнев, или любостяжание, тотчас нападет на тебя тщеславный помысл; а когда его победишь, тогда переймет тебя помысл гордостный" /Максим Исповедник. 1900, с.206/.