Душа в черной маске - [9]

Наташа прижала руки к груди и горячо закивала:

– Да, конечно! Я просто… Не представляла даже… Частный детектив, надо же! Вот мама с папой-то удивятся!

– А кстати, когда они приедут? – спросила я.

– Сюда? Завтра… Вернее, приедет папа, ему нужно забрать Машу из… Из морга. И мы вместе поедем в Аткарск. А мама останется там готовиться к похоронам, они будут уже послезавтра. Я звонила родителям, все им рассказала… Это просто кошмарно!

Руки у Наташи задрожали, она стала судорожно теребить поясок халатика.

– Наташа, давай-ка все же ты успокоишься и постараешься ответить на мои вопросы, – попросила я. – Постарайся не думать о том, как все это печально и неприятно, хотя я и понимаю, насколько это трудно.

– Да, хорошо, – со вздохом согласилась девчонка.

– Твоя сестра, кроме того, что училась, больше ничем в городе не занималась? – спросила я, подозрительно взглянув на Наташу и памятуя о неясных догадках Ирины Альбертовны насчет «панели».

– В смысле? – испугалась Наташа.

– Ну, подрабатывала где-нибудь? Учти, лучше сейчас скажи правду, если будешь скрывать, все равно мы узнаем, – сознательно решила припугнуть ее я.

– А чего скрывать-то? – вспыхнула Наташа. – Да, она подрабатывала. Няней у богатых каких-то. Только Егору ничего не говорила, потому что… Ну, не знаю почему. Наверное, стыдно ей было.

– Няней, говоришь? – продолжала не доверять я. – А у кого?

– Не знаю я. У богатых людей… Вот и адрес их есть. – Наташа встала, подошла к столу, открыла ящик и достала оттуда бумажку с адресом. – Вот. – И протянула ее мне.

«Андрей, Марина», – прочитала я имена и написанный рядом адрес и убрала бумажку в свою сумку. «Похоже, что не врет», – отметила я про себя и порадовалась, что версия Ирины Альбертовны насчет проституции лопнула. А мнение Владимира Николаевича Любимова насчет «не пила, не курила», наоборот, вроде бы подтверждалось. – Расскажи, во сколько ты ушла из дома и что этому предшествовало? О чем вы говорили с сестрой, как она вела себя? – продолжила спрашивать я.

– Она вела себя странно, – откидывая челку со лба, медленно сказала Наташа. – Она сама попросила меня уйти.

– Вот как? – заметила я.

– Да, именно так. Хотя раньше никогда ничего подобного не было, и Маша даже просила меня поменьше выходить из дома – она переживала за меня. А тут…

– А почему она попросила тебя уйти? Она как-то объяснила это?

– Да, она сказала, что у нее намечается серьезный разговор и я буду только мешать.

– С кем разговор? – заинтересовалась я еще больше.

– Не знаю, вот этого она мне не сказала. Я еще спросила – с Егором, насчет свадьбы? Я думала, он ей предложение делать придет. А она отмахнулась и говорит – да нет, это совсем другие дела. Еще прикрикнула на меня – мол, у тебя одно на уме, одни глупости. Сопливая, говорит, а туда же! Вместо учебы, мол, о всякой ерунде думаешь, которая тебя не касается. – В голосе Наташи зазвучала обида. – А что я такого спросила? – продолжала она, разведя руками. – Маша сама мне говорила, что они разговаривали насчет свадьбы…

– То есть она так и не уточнила, с кем разговор и на какую тему? – спросила я.

– Нет, – покачала головой Наташа. – Я, честно говоря, надулась на нее немного, говорю – ну и пожалуйста, не больно-то мне и интересно! Пойду вот и до утра не вернусь!

Она сразу смягчилась, извиняться стала, денег мне сунула немного, говорит – в парк лучше сходи, там вроде какие-то аттракционы приехали новые, интересно. И в девять велела быть дома.

– А ты пришла во сколько?

– А я… Я уже под утро пришла, потому что… – Девчонка поежилась. – С парнями познакомилась, они меня к себе пригласили. Ну, я и согласилась… Хотела Маше отомстить. Вот дура! А под утро опомнилась, говорю – мне домой надо. Хорошо хоть, парни нормальные попались, не стали меня задерживать, даже до трамвая проводили. Ну и… В общем, я к подъезду подхожу, а тут толпа, и она… лежит, – Наташа заплакала.

– Успокойся, Наташа, успокойся, – заговорила я.

– Я все не думала, что она мертвая до конца, думала, что ее можно спасти… Но врач сказал, что она уже несколько часов назад умерла…

Мне пришлось дать девушке время на то, чтобы поплакать, вытереть слезы и немного успокоиться. Когда она убрала влажный платок, я продолжила:

– В квартире остались какие-то следы пребывания гостей? Ну, там, может, окурки в пепельнице, запах какой-нибудь парфюмерии, посуда на столе?

– Нет, – отрицательно покачала головой Наташа. – Ничего такого. Словно и не было у нее никого. Он как растворился, этот человек.

– Ну естественно, убив Машу, он не стал дожидаться, пока кто-нибудь явится, – невесело усмехнулась я. – Значит, ничего… А соседи что говорят? Что-нибудь видели, слышали?

– Не знаю, их вызывали понятыми, но я с ними не разговаривала, – развела руками Наташа. – С ними милиция беседовала. Но вы можете их спросить сами, это соседи из смежной квартиры, из девятнадцатой.

– Хорошо, я туда непременно загляну, – кивнула я. – И Маша даже не упомянула, с мужчиной она встречается или с женщиной? Этого из ее слов невозможно было понять?

Наташа наморщила лоб, потом твердо сказала:

– Нет, невозможно. Она ничем не намекнула, кто это и что за разговор.