Душа так просится к тебе - [29]
Девушка благодарно кивнула и подошла к прилавку, где продавец, ослепительно улыбаясь, уже раскрывал футляры с драгоценностями. На черном бархате загадочно мерцали похожие на льдинки бриллианты, посверкивал шестилучевой звездой огромный сапфир, вделанный в брошь «Антарктида», светился изнутри розовый жемчуг с Антильских островов, искрились сиреневыми змейками браслеты из александритов, надменно блестел в перстне «Хозяйка Медной горы» темный уральский изумруд… Молодая брюнетка брала драгоценности в руки, осматривала, восхищалась, прикладывала то к шее, то к лицу, то к пальцам. Старик снисходительно улыбался, кивал, служащие угодливо кланялись, подносили зеркала и старательно обращали внимание посетителей на то, как играют камни при различном освещении, для чего были раздернуты тяжелые гардины на окнах, принесена большая лампа и канделябр со свечами.
Осмотр драгоценностей длился уже более часа, юная особа явно знала в этом толк, и первым устал ее отец.
— Катенька, право, ты увлеклась… Неужели не можешь выбрать? Хорошо, тогда я беру это все! Слышишь — все!
— Но, папа, это же огромные деньги… — мило захлопала ресницами девушка.
Служащие заулыбались еще лучезарнее.
— Это вовсе не деньги! — провозгласил папаша. — По крайней мере, для твоего отца! Любезный, будьте добры отложить это… и это… и это… и вон те камешки… И прислать в гостиницу «Элизиум» в апартаменты генерала Морозова.
— Разумеется… Разумеется… Изволите чеком расплатиться или наличными, ваше превосходительство?
— Папа чеков не признает, — со смехом ответила вместо отца девушка. — Пришлите, пожалуйста, все в гостиницу, если можно, сегодня же.
— Конечно, мадемуазель Морозова… Для нас счастье иметь таких покупателей, примите поздравления с днем ангела, нынче же вечером папин подарок будет украшать вас…
— …на балу у князя Долгорукова, — ворчливо закончил генерал. — Ну же, Катенька, идем, нас еще ждут у графини Бельской. Мы и так задержались, а все твоя вечная неспособность сделать правильный выбор! Будь ты военным человеком…
Серебристый смех девушки, развеселившейся от подобной перспективы, раздался уже от стеклянных дверей. Провожать генерала с дочерью до кареты отправился сам хозяин; служащие тем временем с осторожностью укладывали небрежно разбросанные по прилавку украшения обратно в футляры и многозначительно переглядывались: такой красоты и щедрости стены магазина не видели давным-давно.
Вечером того же дня в огромный мраморный холл гостиницы «Элизиум» в Китай-городе вошли двое служащих ювелирного магазина.
— К генералу Морозову из магазина Штакенберга, — важно объявил один из них.
Портье повернулся к горничной, разбирающей у стойки ключи, и та поспешно подошла.
— Извольте, господа, я провожу.
На третьем этаже, у высоченных, украшенных густой позолотой дверей апартаментов горничная осторожно постучала:
— Ваше превосходительство! К вам с покупками из ювелирного магазина!
— Просите, пожалуйста! — раздался звонкий девичий голос.
Горничная открыла дверь, и служащие магазина робко вошли внутрь.
В огромной гостиной с резной ореховой мебелью и тяжелыми портьерами зеленого бархата горели свечи. На одном из диванов пенилось бело-розовыми воланами кружев разложенное бальное платье, пахло духами и помадой для волос.
— Прошу, господа, садитесь, сейчас подадут кофе, — снова послышался молодой голос, и мадемуазель Морозова вышла из соседней комнаты в платье еще более великолепном, чем то, что лежало на диване. Зеленый гладкий шелк обтягивал ослепительной красоты смуглые плечи брюнетки, падал ниже талии переливающимися складками, собирался в бутоны на турнюрах. У приказчиков одновременно вырвался восхищенный возглас.
— Мадемуазель Морозова, вы… вы очаровательны, — наконец хрипло произнес старший.
Тот, что был моложе, юноша лет восемнадцати, и вовсе не мог выговорить ни слова, не сводя с генеральской дочери потрясенного взгляда.
— Благодарю, вы очень любезны, — весело ответила она. — А вот и кофе! Угощайтесь, господа, берите пирожные, эти птифуры только что прислали от Елисеева, просто шармант! Папа! Папа! Принесли мои подарки! Па-апа же!
Из соседней комнаты не доносилось ни звука. Красавица направилась туда — и вернулась с раздутым кожаным портфелем в руках, едва сдерживая смех:
— Вообразите, господа, папа заснул! Вот всегда с ним так! Соберется в гости, выпьет кофе… и тут же заснет в креслах! Я потом целый час не могу добудиться!
— Вот ей-богу, ваше превосходительство, моя мамаша точно так же после анисовой… — попытался поддержать светскую беседу молодой приказчик, но его старший товарищ незаметно наступил ему на ногу под столом, и юноша сконфуженно умолк.
— Не переживайте, пейте кофе, а я расплачусь с вами сама! — улыбнулась, блеснув зубами, дочь генерала. — Сколько мы с папой должны за это великолепие?
— Шестьдесят две тысячи, мадемуазель. Уральские изумруды, изволите ли видеть…
— О, это пустяки. Можно сейчас посмотреть? Вы в самом деле привезли то, что я выбрала? — Глаза девушки светились совершенно детским любопытством.
Снисходительно улыбнувшись, старший приказчик достал из саквояжа шесть футляров. Мадемуазель Морозова с увлечением открывала их один за другим, любовалась драгоценностями и снова осторожно смыкала бархатные створки.
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Больше года прошло после отмены крепостного права в Российской империи, но на иркутском каторжном заводе – всё по-прежнему. Жёсткое, бесчеловечное управление нового начальства делают положение каторжан невыносимым. На заводе зреет бунт. Заводская фельдшерица Устинья днём и ночью тревожится и за мужа – вспыльчивого, несдержанного на язык Ефима, и за доктора Иверзнева – ссыльного студента-медика. Устинья знает, что Иверзнев любит её, и всеми силами старается оградить его от беды. А внимание начальника тем временем привлекает красавица-каторжанка Василиса, сосланная за убийства и разбой.
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
Разлука… Это слово прочно вошло в жизнь сестер Грешневых. Они привыкли к одиночеству, к вечной тревоге друг за друга. У них больше нет дома, нет близких.Как странно складывается судьба!Анна становится содержанкой. Катерина влюбляется без памяти в известного в Одессе вора Валета и начинает «работать» с ним, причем едва ли не превосходит своего подельника в мастерстве и виртуозности.И лишь Софье, кажется, хоть немного повезло. Она выходит на сцену, ее талант признан. Музыка – единственное, что у нее осталось.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…
Семья Грешневых всегда была предметом пересудов уездных кумушек. Еще бы: генерал Грешнев привез с Кавказа красавицу черкешенку Фатиму и поселил ее у себя в доме. Она родила ему сына и трех дочерей, таких же ослепительно красивых, как сама. А потом ее нашли в реке, генерала – в собственной спальне с ножом в горле. С тех пор Грешневых словно кто-то проклял: беды валились на них одна за другой. Анна, Софья, Катерина… Как же молодым графиням избавиться от родового проклятья? Ведь они ни в чем не виноваты…Ранее книга издавалась под названием «Мы странно встретились».