Дурная кровь - [33]

Я быстро поднялся на четвертый этаж и убедился, что это и впрямь не так просто. Чего уж говорить о десятом.

Я стоял на лестнице пригнувшись. Дверь кабины открылась, но сквозь решетку Вудворд не пролезет. Внешние двери блокированы.

– Торжествуешь, Стайгер?

– Ты мне мешаешь, Вудворд. Эхо разносило наши голоса по темному пустому дому. Он не видел меня, я не видел его. Так спокойнее. У этого придурка хватит ума пальнуть из пушки.

– Чего ты добиваешься, Стайгер? Я тебя все равно возьму. Ты проиграл.

– Ты все решил за меня, потому что нацепил на грудь кусок бронзы. Нет, Вудворд. Свою судьбу я сам решать буду, без твоего вмешательства. Если к утру закончу, считай, что тебе повезло. Если нет, то сидеть тебе здесь до понедельника. Ты не переживай. Лифт – не электрический стул, на который ты мечтаешь меня усадить. Я более гуманный человек и не хочу тебе зла.

– Включи свет, сукин сын. Стрелять буду!

– Стреляй. Придуркам не воспрещается.

Я спускался вниз, слушая отборную брань Вудворда, звонко разносящуюся по всему дому. Можно лишь посочувствовать ветерану полиции, попавшему в клетку в прямом и переносном смысле.

Я вышел на улицу и запер дверь на замок, затем, как мне было велено, отнес ключ диспетчеру и дал ему на пиво больше, чем он получал от рабочих.

Вудворду его машина не понадобится до понедельника и я решил сменить транспорт. В спешке лейтенант оставил ключи в зажигании. Не исключалось, что в полиции уже знали о том, что я дважды менял машину и потрепанный форд попал на заметку дорожной полиции. Форд с номерами Управления никогда не попадет под наблюдение костоломов и это мне на руку.

Я сел в шарабан Вудворда и заехал на телеграф. Здесь имелись телефонные справочники всех городов страны. Свои поиски я начал с Бостона и Нью-Йорка, но результатов они не дали. Из пяти женщин, чьи имена я выписал в кабинете Шарки, три были занесены в справочник. Я выписал их телефоны, затем поискал Джефа Уэста, имя которого фигурировало на клочке бумаги, попавшем в мусорный ящик из квартиры убитой. Уэстов в книге хватало, троих звали Джеф, но лишь один из них проживал на Вирджиния-сквер, 279. Я занес его телефон в свою серию и на этом закончил.

Следующий этап был менее кропотливым. Я наменял монет и заперся в телефонной кабине.

А-034, Шарлота Грей. Ей первой я отдал предпочтение набрав номер ее телефона, Долгие гудки. Промах. Пойдем дальше. Л-006, Кэт Макмиллан. Трубку снял мужчина. Старческий голос спросил:

– Кто вам нужен?

– Я бы хотел поговорить с Кэт Макмиллан.

– Ничем не могу помочь. Кэт умерла этим летом.

– Простите, я не знал. Что с ней случилось?

– Этого никто не знает. Стало плохо, увезли в больницу, а наутро она умерла.

– В какую больницу?

– Центр клинических исследований Нового Запада. По-моему, так называется. Но не ручаюсь за точность.

– Большое спасибо. Извините за беспокойство.

Не знаю почему, но я стал нервничать. Что-то свербило у меня внутри и не давало покоя. Я позвонил по третьему телефону – Ф-017, Сьюзи Лой.

Когда я назвал имя, женщина, подошедшая к телефону, заплакала. Мне тяжело было лезть в чужое горе со своими проблемами, но приходилось говорить. Сьюзи Лой умерла в июле в той же больнице, что и Кэт. С женщина все было ясно. Не оставалось сомнений, что и те имена которых я не нашел в телефонном справочнике, уже в могиле. Если смотреть на ситуацию спокойно и непредвзято, то все закономерно. Пациентка Шарки умирает и он убирает ее карточку из каталога. Ничего удивительного и в том, что женщины умирали в одной больнице. Две из них, по крайней мере. Центр клинических исследований был крупнейшей больницей Лос-Анджелеса.

Во всяком случае, я знал свою натуру: пока не проверю – не успокоюсь. Не исключено, что вся эта суета – потеря времени, но другого выхода я не видел. Придется посетить эту клинику.

Потом я позвонил Джефу Уэсту. Мне ответил молодой женский голос.

– Джеф? А ты кто?

– Я Пит. А ты кто?

– Я Лана.

– А где Джеф?

– Врет, что на дежурстве. Он вчера дежурил. У какой-нибудь шлюхи. Звоню ему в больницу, а мне говорят: «Доктора Уэста сегодня не будет, позвоните ему домой.» Нет, ты представляешь? Эта сучка узнала мой голос и говорит его жене: «Позвоните домой.» Издевается! Ты кто?

– Пит.

– А он не с тобой?

– Нет. Я сам его ищу. Обещал достать мне лекарства и пропал.

– Ха! Он, знаешь, скольким обещает? Люди его ищут, а он по бабам шляется. И эта шлюха из больницы… Они наверняка трахаются. Я видела ее. Ходит в халате в обтяжку и сквозь него вся задница просвечивает. Ублюдок!

– Когда он появится?

– Черт его знает. В час, два, три. Во всяком случае, до утра, чтобы утром сказать мне, что он ночевал дома, а я опять надралась и ничего не помню. А ты кто?

– Пит.

– А, да, помню. Он с тобой? Я положил трубку. Картинка рисовалась не очень четкая и плохо просматривались контуры преступника, которого я вычислял. На ближайший час-полтора работы набралось, но раз уж телефон стоял под носом, надо его эксплуатировать, чтобы потом не отвлекаться на такие мелочи. Я вновь снял трубку и позвонил Дагу Коттону. Бывший муж Дэби оказался дома и, наверное, сочинял новый детективный сюжет. Он отвечал вялым и равнодушным голосом.