Дурак 100 LVL - [11]

Любой погибнуть может

В любви и на войне.

Но горы это наша жизнь

Здесь нужно гибнуть мне.

Там глубоко нет никого

Там также одиноко, как и здесь.

Там глубоко чертоги гор

И черная как пыль дороги твердь…

Уступавшие в количестве гномам орки-надсмотрщики даже вынуждены были остановить эту песню, рискующую перерасти в нечто большее. Напряжение уже витало в воздухе, когда пение оборвалось, костры были затушены, а гномы успокоены больными ударами хлыстов и кованых сапог.

С утра же, получив кирки и молоты, гномы приступили к поиску руды. И через несколько недель от гор уже отъезжали первые телеги с чистейшей по своему составу рудой. Уж в каких горах ни жили гномы, как им ни рассказывали предки о лучшей в мире руде, но подобного они раньше не видывали. Чище золота, крепче алмазов, эта руда обещала стать главным богатством орков, да и всех Земель. Но тут гномы наткнулись на настоящие сокровища.

Высочайшей пробы золото, россыпи драгоценных камней, торчащих в жилах – рубины, изумруды, алмазы, топазы… Жадные до сокровищ гномы держали совет и решили не раскрывать эти секреты оркам. Благо, что надсмотрщики не углублялись в шахты, а все цепи для гномов теперь были выкованы из островной руды. Теперь же гномы сами стали заложниками своих находок – никто из гномов не мог обрубить эти цепи, никто не мог сломать их и бежать. Да и куда сбежишь с острова, полного орков? Только в горы.

И гномы копали, день и ночь, сутки напролет. Одни добывали руду, а один-два гнома от каждой смены углублялись все дальше и дальше в горы. Но и на этом не остановились потерявшие разум от сокровищ гномы. Они решили построить ворота, огромные створчатые ворота, которые бы не дали оркам добраться до камней. Все, что одолевало гномий разум – это запереть, запереть все драгоценности как можно дальше от мира, чтобы они не достались больше никому.

Выпрашивая у орков все больше и больше дерева для мостков и проведения работ в шахте, гномы, шаг за шагом, претворяли в жизнь свои планы. И вот уже в самой шахте есть небольшая печь, есть горн и кузница, и вот уже стучат сноровьи гномьи молоты, выстукивая мелодию жизни, мелодию богатства. Спустя долгих три года первые створки ворот были готовы, а самые жадные золотоискатели настолько углубились в золотые копи, что просто потеряли разум.

Они несли золото к печи, несли золото к горнам. Они плавили этот металл и вылили из него золотого идола – величайшее сокровище гномов тех гор. Не было равных в искусстве старых гномьих мастеров и ювелиров – величайшей точности исполнения идол был главным гномом, отцом этих гномов. На него уповали, в него верили. Они стали носить идолу дары, свою еду, не забывая закапываться все глубже, чтобы спрятать идола и его богатства.

И вот прошло еще три года, и вторые ворота были готовы, а спустя еще три года, были готовы третьи ворота.

Именно тогда гномы и ушли. Гномы просто исчезли. Однажды утром орки, подойдя ко входу в пещеру, и пройдя пару километров вглубь, просто натолкнулись на огромные ворота на своем пути. А самое страшное было то, что ворота были сделаны из дерева и той самой руды. Кованая цепь рабов же уходила в небольшое отверстие в земле, в камень.

Ай да гномы, ай прохвосты! Всего лишь за день орочья империя, одерживающая победы одну за другой, начисто лишилась самого ценного – волшебного материала для войны. И вот уже через пару лет альянс гномов и людей, согласившихся помочь за золото, разбил остатки орочьей армии в Землях. И остров Ур-Кон стал одним из самых последних оплотов орков в обитаемом мире.

***********

– Мы должны спрятать его, гномы. Должны спрятать его глубоко в горы. Чтобы орки, или люди, или другие гномы, прорвавшиеся сюда, никогда не смогли его найти. Вы слышите меня, гномы? Вы со мной? – громко и яростно проговорил старый однорукий гном-ювелир по имени Кадул.

– Кадул, а кто решил, что главный ты? Что мы должны слушать тебя? – нагло спросил его более молодой гном, – Я еще пожить хочу, куда ты нас тащишь, безумец? Мы не знаем, что там внизу. Нас осталось всего тридцать два после всех этих обвалов и орочьих пыток.

– Потому что вас должен вести кто-то старый и мудрый, малец! Или ты хочешь потягаться со мной в горном ремесле? Ну скажи мне, как звучит гранит? Покажи мне плач хризопраза! Найди мне хоть одну слезу земли в этих горах! Что молчишь, сопляк? – Кадул расходился все больше и больше.

– Да молчу, молчу, твоя взяла. Веди нас, мы за тобой, – понурившись, молодой гном отвернулся и, положив кирку на плечо, уже более уверенно произнес, – Я с вами, мои гномы. Куда вы, туда и я. Уж лучше умереть здесь, на свободе, внизу, чем быть рабом там, наверху.

И дружная колонна гномов двинулась дальше. Их путешествие уже длилось несколько недель. Оставляя метки и чертя карту, они, попеременке, все также несли идола вглубь гор, все дальше и дальше от поверхности. Припасов осталась ровно половина, – только, чтобы вернуться назад. Но Кадул сказал, что выйдут они на поверхность только после похорон идола, и выйдут на противоположной стороне гор, подальше от орков.

Кадул говорил, что по ночам слушал камень, и камень вел его еще дальше. А потом обещал вывести наверх, на равнину, где полно угодий и пастбищ для выпаса скота и земледелия.