Дунькин пуп - [3]
Шепелев не мог отделаться от ощущения, что попал на съемки какого-то исторического фильма. Обстановка напоминала декорации, а может, это он сам, оперуполномоченный уголовного розыска Шепелев, перенесся в начало века…
Казалось, еще один миг, и в морозном пару, громыхая по полу палашом, к стойке подойдет пристав. Твердой уверенной походкой, подметая пол шинелью, проберется к хозяйке шинка, залпом опрокинет угодливо поданную граненую рюмку «Смирновской» и, залихватски крякнув, утрет ладонью рыжие в сосульках усы. В зале шум, гомон. За смолистыми столиками сидят выпившие и трезвые таежные люди.
«Так вот она какая, Дунькина заимка! — удивленно огляделся Шепелев. — Сколько лет прошло, а ангелочки летают».
Он прошел в глубину залы. За ней показались узкие, крохотные, как кельи, комнатенки. Все они расположились, словно приклеились к остаткам огромной, давно рассыпавшейся от времени печи.
Шепелев наклонился и поднял кирпич. Его поразили непривычные размеры — чуть подлиннее и тоньше нынешних. Сквозь въевшуюся копоть проглядывало товарное клеймо: «Товарищество Сыромятников и Сы…»
«Красиво жить не запретишь, — усмехнулся оперативник. — Кирпичи и те черт его знает откуда ей привозили. Видишь, какое дело, в одном клейме три «Сы…». Сыромятников, Сызрань и сыновья!»
За спиной послышались тяжелые шаги. Шепелев повернулся. В дом вошел таежник.
— Впервой тут?
— Не доводилось здесь бывать, Ефрем Пантелеевич.
— Поднимайся наверх. Вишь сбоку лестница. Там можно покедова остановиться. Камелек есть. Камора, правда, маленькая, зато теплая.
— Так недосуг нам, Ефрем Пантелеевич, останавливаться. Сейчас карабин твой отыщем, да обратно пора ехать.
— Шустрые вы, молодые. Дело наше неспешное — пока чаю попьем, твой молодший мотор отремонтирует, а там, глядишь, и ночь будет.
— А что с мотором? — нахмурился Шепелев.
— Электричество пулей перебило.
— Э, чертовщина! — в сердцах воскликнул Шепелев.
— Не понос, так золотуха! Вечно что-нибудь прихватит…
Старик направился к лестнице. Мерно заскрипели под его грузной фигурой дряхлые ступени. На пол посыпалась какая-то шелуха. Шепелев пошел за ним.
В крохотной комнатке стоял, скособочившись, стол на точеных ножках да несколько суковатых чурбаков. На полу охапка сухой травы.
Ефрем Пантелеевич скинул полушубок и стал засовывать хворост в «буржуйку».
— Камелек-то недавно топлен, — глубокомысленно заметил, не разгибаясь. — Зола еще теплая.
Шепелев подошел к печке и прикоснулся рукой к ржавой трубе.
— Не похоже, что топили, Ефрем Пантелеевич!
Тот ничего не ответил. Видимо, не считал нужным обсуждать с этим, хоть и оперативником, но молодым парнем, верность своих примет. Не хочет верить — его дело… Опыт таежной жизни не за один день приходит. Научится еще…
Ефрем Пантелеевич раскрыл невидимый в полумраке комнаты шкафчик и достал из него чайник, огарок свечи. Комната озарилась колышущимся светом. По углам черной от копоти клетушки заметались таинственные тени.
— На, — протянул Шепелеву чайник, — сходи снегу набери, только чистого. Близко от вашего трактора не бери — керосином вонять будет.
Шепелев удивленно взирал на раскомандовавшегося таежника, совсем недавно снявшего наручники. Тот, видимо, понял его удивленный взгляд.
— Не боись, стрелять больше не буду. А командую — так я навроде хозяина здесь. У Дуньки часто бываю, а ты впервой…
Во дворе одиноко стоял вездеход. Шепелев подошел к низкой, провисшей крыше то ли сарая-дровяника, то ли лабаза и сгреб с нее полный чайник снега. Скинул варежку, утрамбовал горячей ладонью, затем, набрав полные пригоршни, натер лицо. Кожу опалил холод, а потом бросило в жар. Наспех вытершись рукавом, подхватил чайник и пошел к дому.
«А где Семен? — скользнула вдруг беспокойная мысль. — Что-то его у тягача не видно…»
Он обошел вездеход. В его окошках багрово отсвечивали лучи уходящего за сопки тусклого солнца. Семена нигде не было. Шепелев заглянул в кузов. Пахло разлитым соляром, но, кроме бочки, в кузове ничего не было видно. Пропала и двустволка, с которой не расставался водитель.
Уполномоченный еще раз обошел вездеход, разглядывая снег. Следы леверьевских валенок шли к дому, потом поворачивали за угол и удалялись в тайгу, в сторону перевала.
«Этого еще не хватало, — ошарашенно подумал Шепелев. — Навязался на мою голову Пинкертон местного розлива… — Он быстрым шагом пошел было по следам, но остановился. — Чего доброго, все разбегутся! Надо назад… Ефрем-то числится у меня в задержанных…»
— Тебя, начальник, за смертью посылать! — встретил его на крыльце старик. Во всей фигуре, в наброшенном небрежно полушубке чувствовались уверенность, основательность.
Шепелев молча протянул чайник и, чертыхнувшись про себя, вошел в дом.
— А Семен где? — в упор спросил его Ефрем Пантелеевич.
— В тайгу поперся, — мрачно буркнул оперативник.
— Ишь ты! — изумился Ефрем Пантелеевич и медленно пошел наверх. В комнатке было тепло. Уютно потрескивали дрова, пахло дымком. Таежник поста вил на печку чайник, расстелил на полу шубу и лег, наблюдая за огнем в очаге. Шепелев достал из кармана куртки сверток с бутербродами и положил на стол. Сев на чурбан, он сбросил торбаса и молча вытянул к огню застывшие ноги. В комнате наступила тишина.
ДЕТЕКТИВ CLUB 2.ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ИЛЛЮСТРИРОВАННЫЙ ЖУРНАЛ.Основан в декабре 1993 года.Шеф-редактор Аркадий ВАЙНЕР.Главный редактор Александр КРИВЕНКО.СЕГОДНЯ В КЛУБЕ: Алексей Ермолаев, Николай Александров, Татьяна Моспан, Светлана Степанова, Картер Диксон, Эллери Куин, Ричард Деминг, Роберт Колби.
Слово «преступление» ассоциируется с такими прилагательными, как «кровавое», «дерзкое», «страшное», «неслыханное». В этой книге преступления и преступники другие. Потому что если достаточно внимательно следить за сводками с криминальных фронтов, то выяснится, что преступления могут быть и глупыми, и смешными. А также невероятно смешными и неправдоподобно глупыми. То, что мы собрали в этой книжке, во-первых, лишь малая часть «смешных преступлений», а во-вторых, лишь первая часть криминального раздела нашей Энциклопедии.
Луна временами становится красной. Кто-то даже не заметит, но только не жители маленького городка Делейси. События предстоящей ночи поменяют их жизни навсегда. Человек-без-имени хочет исцелиться от древнего недуга. Банковский клерк постарается изо всех сил спасти возлюбленную. А троица грабителей планируют сорвать солидный куш. Остаётся вопрос: а нет ли четвёртой заинтересованной стороны?
Юрий Ребров по образованию преподаватель русского языка и литературы. Долгое время занимался журналистикой, работал ведущим на радио и телевидении. Занимал должность главного редактора журнала. Сочинение детективных произведений — его старое увлечение. Повести Юрия Реброва неоднократно публиковались в журналах и были награждены премиями. В настоящее время вышло несколько его книг. Компания «Посейдон» лакомый кусочек: морские суда, ценные грузы, портовая инфраструктура. И владелец ее Юрий Филимонов тоже настоящая акула капитала.
Книга «Восемь дней в сентябре и Рождество в Париже» — это детективный роман петербургского искусствоведа В. И. Переятенец. Будучи аттестованным экспертом Министерства культуры РФ, автором многочисленных статей и таких книг, как «Русский антиквариат» и «Экспертиза и оценка произведений декоративно-прикладного искусства. Фарфор. Стекло. Ювелирные изделия», она хорошо знакома со средой коллекционеров и торговцев антиквариатом. Однако не следует воспринимать данное сочинение как документальное.
Действие нового романа Ирины Лобусовой «Красная комната» происходит в большом городе, куда приезжает, переживая любовную драму, талантливая художница Евгения Кравец, именующая себя Джин. Она устраивается на работу дизайнером в архитектурную фирму и снимает квартиру в старинном доме: ей очень нравится гостиная в красных обоях, производящая на многих зловещее впечатление. Джин чувствует некоторое родство с этой странной комнатой, да и сама она выглядит странно, эпатируя окружающих зелеными волосами, в том числе руководителя фирмы Вадима, человека пресыщенного, живущего в свое удовольствие, но давно потерявшего интерес ко всему.
В маленьком городке, затерянном среди бескрайних пустошей Австралии, произошла трагедия: священник местной церкви убил пятерых человек, а потом и сам погиб от пули полицейского. Что же стало причиной кровавой бойни? В этом решил разобраться известный столичный журналист Мартин Скарсден. Однако едва он приступил к расследованию, как городок потрясло новое преступление – возле запруды обнаружили тела двух неизвестных молодых женщин… Связаны ли между собой это двойное убийство и история священника-«стрелка»? Расследование Мартина приняло новый оборот.