— Ей нужно семь,— заявил Стрига.
— Семь? — удивился лоцман, он сразу понял, в чем дело.
Вот почему дунайская банда до сих пор ускользала от преследований! Ее судно было остроумно обманчивым. То, что виднелось из воды, было только фальшивой декорацией. Настоящая шаланда находилась под водой, и в этом тайнике укладывалось награбленное. Тайник, как Сергей Ладко знал по опыту, мог превращаться в тюрьму, не имеющую выхода.
— Семь,— повторил Стрига.
— Хорошо,— ответил тот без малейших вопросов или возражений.
В первые минуты после отплытия Стрига не переставал бдительно наблюдать. Но действия Сергея Ладко его успокоили. Лоцман старательно выполнял обязанности и, видимо, не имел враждебных намерений, доказывал, что репутация вполне им заслужена. Под его управлением шаланда послушно маневрировала между невидимыми отмелями и следовала с математической точностью по извилинам фарватера.
Мало-помалу последние опасения пирата исчезли. Плавание шло без происшествий. Скоро они будут в море.
Было четыре часа, когда на последнем изгибе Дуная море и небо слились на горизонте.
Стрига обратился к лоцману:
— Мы, кажется, пришли? Не пора ли передать управление нашему рулевому?
— Нет еще,— ответил Сергей Ладко.— Самое трудное впереди.
По мере того как приближались к устью, перед глазами открывался все более обширный вил… Стрига упорно смотрел на море. Внезапно он схватил подзорную трубу, направил ее на маленький пароход, что огибал мыс Северный, и после недолгого наблюдения приказал поднять флаг на верхушке мачты. Таким же сигналом ответили с борта парохода, который повернул направо и начал приближаться к лиману[52].
В этот момент Сергей Ладко сильно положил руль налево, шаланду кинуло вправо, она взяла направление на юго-восток, как будто для того, чтобы причалить к правому берегу.
Удивленный Стрига посмотрел на лоцмана, неподвижность которого его успокоила. Наверное, песчаная мель заставляла здесь суда следовать по столь извилистому пути.
Стрига не ошибся. Да, песчаная мель в самом деле лежала на дне реки, однако не в стороне моря, и прямо на эту мель Сергей Ладко правил твердой рукой.
Внезапно раздался громкий треск. Шаланда затряслась. От удара мачта начисто сломалась у основания, парус скатился, накрывая складками людей. Судно безнадежно село на мель.
На борту все свалились с ног, в их числе и Стрига, который поднялся, преисполненный бешенством.
Он бросил взгляд на Сергея Ладко. Лоцмана, казалось, не взволновало происшествие. Он стоял, бросив руль, с руками в карманах куртки, и наблюдал врага, выжидая, что будет дальше.
— Каналья! — заорал Стрига и, размахивая револьвером, бросился к корме.
На расстоянии трех шагов он выстрелил.
Сергей Ладко успел нагнуться. Пуля пролетела, не задев. Тотчас выпрямившись, лоцман прыгнул на противника и вонзил нож ему в сердце. Стрига рухнул.
Драма развернулась так быстро, что пять человек экипажа, запутавшиеся, впрочем, в складках паруса, не имели времени вмешаться. Но как они завопили, увидев, что их атаман упал!
Сергей Ладко бросился по верхней палубе вперед, чтобы их встретить.
— Назад! — вскричал он с двумя револьверами в руках (один был вырван у Стриги).
Бандиты остановились. Они не имели оружия и, чтобы им завладеть, требовалось проникнуть в рубку под огнем неприятеля.
— Одно слово, ребята,— сказал Сергей Ладко, не оставляя угрожающей позы.— У меня одиннадцать зарядов. Это больше, чем нужно, чтобы перебить вас до последнего. Предупреждаю, что буду стрелять, если вы не отступите немедленно на нос судна.
Экипаж совещался в нерешительности. Сергей Ладко понял, что, если они ринутся все враз, он, без сомнения, уложит некоторых, но остальные убьют его.
— Внимание! Считаю до трех! — объявил он, не давая времени опомниться.— Раз!
Те не двинулись.
— Два! — возгласил лоцман.
В группе произошло движение. Трое готовились к атаке, двое намеревались отступать.
— Три! — выкрикнул Ладко и спустил курок.
Один упал с плечом, пробитым пулей, остальные ударились в бегство.
Сергей Ладко, не покидая наблюдательного поста, посмотрел на пароход, тот, что повиновался сигналу Стриги. До него оставалось менее мили. Когда судно станет борт о борт с шаландой, когда его экипаж присоединится к пиратам, положение сделается более чем серьезным.
Пароход приближался. Он был не более чем в трех кабельтовых, когда, быстро повернув направо, описал большую дугу и удалился в открытое море. Что означал этот маневр? Обеспокоило ли его что-то такое, чего не мог еще заметить Сергей Ладко?
Он ждал с волнением. Прошло несколько минут, и другое судно показалось из-за мыса Южного. Труба выпускала тучу дыма. Держа направление на шаланду, оно мчалось на всех парах. Сергей Ладко рассмотрел на носу катера фигуру друга, своего пассажира, господина Иегера, он же сыщик Карл Драгош.
Сергей Ладко был спасен.
Считанные минуты спустя палубу шаланды наводнила полиция; экипаж сдался, понимая бесполезность сопротивления.
Сергей Ладко устремился в рубку. Он осматривал каюты, одну за другой. Одна была закрыта. Он высадил дверь ударом плеча и остановился на пороге.
Натча протягивала к нему руки.
