Думаю, как все закончить - [38]
Я не хочу спорить. Не сейчас, не здесь. Особенно когда я уже приняла решение насчет Джейка… насчет нас. Я снова отворачиваюсь и смотрю в окошко. Как я здесь оказалась? Я громко смеюсь.
– Что? – спрашивает он.
– Ничего, просто…
– Что «просто»?
– В самом деле ничего. Я вспомнила кое-что забавное, что было на работе.
Он смотрит на меня так, словно не может поверить, что я способна на такую откровенную ложь.
– Что ты думаешь о ферме? О моих родителях?
Неужели он только сейчас решил меня расспросить? Прошло столько времени… Не знаю, что сказать.
– Забавно было посмотреть, где ты рос. Я тебе уже говорила.
– Ты думала, что все окажется именно таким? Ты так все себе представляла?
– Я не знаю, что я думала. Мне нечасто приходилось бывать за городом или на ферме. На самом деле я понятия не имела, как все выглядит. Ну да, примерно так я все и представляла.
– Ты удивилась?
Я ерзаю на сиденье, смещаюсь влево, ближе к Джейку. Странные вопросы. Совершенно ему не свойственные. Конечно, на самом деле я вовсе не думала, что все окажется именно таким.
– Почему, собственно, я должна была удивиться? Почему?
– Мне просто любопытно, что ты подумала. Как по-твоему, там подходящее место для ребенка?
– Твои родители очень славные. Спасибо, что они меня пригласили. Мне понравился шнурок для очков у твоего отца. Такой милый, старомодный. Он хотел, чтобы мы у них заночевали.
– В самом деле?
– Да. Обещал утром сварить кофе.
– Они показались тебе счастливыми?
– Твои предки?
– Да, мне любопытно. Последнее время я часто о них думаю. Счастливы ли они? Им пришлось много пережить. Я беспокоюсь за них.
– По-моему, они неплохо справляются. Твоей маме определенно досталось, но отец ее всегда поддерживает.
Были ли они счастливы? Я не уверена. Его родители не показались мне откровенно несчастными. Правда, они ссорились – отчасти я их подслушала. И немного пикировались после ужина. Трудно сказать, что такое счастье. Мне показалось, что у них в самом деле что-то не так. Может быть, все связано с братом Джейка. Не знаю. Он сам говорил, что они испытывают сильный стресс.
Он дотрагивается до моей ноги:
– Я рад, что ты поехала со мной.
– Я тоже, – говорю я.
– Правда, для меня это много значит. Я давно уже хотел, чтобы ты увидела ферму.
Неожиданно он целует меня в шею. Я инстинктивно напрягаюсь, откидываюсь на спинку сиденья. Он склоняется ко мне, привлекает меня к себе. Его рука у меня под рубашкой, он гладит меня по груди поверх бюстгальтера – снизу вверх, сверху вниз. Гладит меня по голому животу, по боку, по пояснице.
Левой рукой он гладит меня по лицу, по щеке. Кладет ладонь мне на затылок, заправляет за ухо прядь волос. Моя голова падает на подголовник. Он целует меня в мочку уха, за ухом.
– Джейк, – говорю я.
Джейк отбрасывает мою куртку, задирает на мне рубашку. Мы останавливаемся, рубашка нам мешает. Он сдирает ее через голову, рубашка падает к моим ногам. Мне хорошо с ним. Его руки. Его лицо. Не надо бы мне… Особенно когда я думаю, как все закончить. Но сейчас мне хорошо с ним. Очень хорошо.
Он целует меня в шею над ключицей…
Может быть, сейчас еще рано. Не важно. Боже… Хочу только одного – чтобы он продолжал делать то, что он делает. Я хочу его поцеловать.
– Стеф… – шепчет он.
– Что?! – Я замираю.
Он стонет, целует меня в шею.
– Что ты сейчас сказал?
– Ничего.
Неужели он назвал меня «Стеф»? В самом деле? Я отстраняюсь, когда он начинает целовать меня в грудь. Закрываю глаза.
– Какого хрена?! – вдруг восклицает он.
Джейк напрягается, отшатывается от меня, а затем снова прижимается ко мне, закрывая меня собой. Меня пробирает дрожь. Он проводит ладонью по стеклу, стирая конденсат.
– Какого хрена? – громче повторяет он.
– Что? – Я нагибаюсь за рубашкой. – Что случилось?
– Ч-черт, – говорит он, по-прежнему прикрывая меня собой. – Как я и говорил, в школе кто-то есть. Сядь. Быстро! Надень рубашку. Скорее!
– Что?
– Не хочу тебя пугать. Одевайся! Он нас видит. Он подсматривал.
– Джейк, о чем ты говоришь?
– Он смотрит на нас!
Мне не по себе. У меня сосет под ложечкой.
– Не могу найти рубашку. Она где-то там, на полу.
– Когда я поднял голову и посмотрел поверх твоего плеча, я кое-кого увидел. Мужчину.
– Мужчину?
– Да. Он стоял у того окошка, вон там, не двигался, ничего не делал, просто смотрел прямо на машину, на нас. Он нас видел!
– Джейк, ты меня до смерти пугаешь. Мне это не нравится. Зачем он на нас смотрел?
– Не знаю, но это как-то неправильно. – Джейк ошеломлен и расстроен.
– Ты уверен, что там кто-то стоял? Я никого не вижу. – Я разворачиваюсь лицом к школе. Стараюсь сохранять спокойствие. Не хочу еще больше его расстраивать. Вижу окна, о которых он говорит. Но там никого нет. Никого и ничего. Если там кто-то и стоял, оттуда нас, конечно, видно.
– Я убежден! Я его видел! Он… пялился на нас. Наслаждался тем, что следил за нами. Извращенец!
Я нахожу рубашку и надеваю ее через голову. С выключенным мотором в машине стало холодно. Мне нужно снова надеть куртку.
– Расслабься. Наверное, ты был прав и там просто старый уборщик, которому скучно. Вряд ли сюда часто кто-то приезжает. Только и всего.
– Расслабиться? Нет, это ерунда какая-то. Он вовсе не тревожился за нас, не хотел проверить, все ли с нами в порядке. И скучно ему не было. Он пялился на нас!
Джоан и ее четырехлетний сын с удовольствием провели в зоопарке целый день. И им не хочется уходить, но осталось всего несколько минут до закрытия, а потому мама с сыном спешат к выходу. Однако по дороге к воротам зоопарка Джоан слышит странные звуки, напоминающие выстрелы, а потом видит лежащих на земле в неестественных позах людей. И она понимает: они с сыном оказались в ловушке, словно дикие звери. В панике Джоан подхватывает сына на руки и бежит вглубь зоопарка, желая найти безопасное укрытие. Любой ценой она должна защитить ребенка.
Отбывая каторгу, Ники знакомится с некой Анной Зигель, избежавшей смертной казни лишь благодаря несовершеннолетию. Проникнувшись доверием, Анна рассказывает сокамернице все подробности своей жизни, а также о мотивах своих чудовищных преступлений, потрясших весь Инсбрук.
Вот уже почти двадцать лет Джанкарло Ло Манто — полицейский из Неаполя — личный враг мафиозной семьи Росси. Он нанес ей миллионный ущерб, не раз уходил от наемных убийц и, словно заговоренный, не боясь смерти, снова бросался в бой. Потому что его война с мафией — это не просто служебный долг, это возмездие за убийство отца, друзей, всех тех, кто не захотел покориться и жить по законам преступного мира. Теперь Ло Манто предстоит вернуться в Нью-Йорк, город его детства, город его памяти, для последнего решающего поединка.
Это только кажется, что скелеты надежно скрыты в семейных шкафах. На самом деле они могут долгие годы ждать подходящего момента, чтобы вывалиться - и разрушить жизнь тех, кто их спрятал. Мартину, на глазах которого был убит отец и тяжело ранена мать, придется самому узнать нелегкую правду, которую от него скрывали родители.
Жизнь Алексис Холт, как и у многих девушек, учащихся в Йели, ничем не отличалась. Высоко поставленные цели, каждый день расписанный по часам, и время, отведенное друзьям. В конце учебного года Алексис со своей подругой решаются устроить маленькое путешествие перед тем, как снова окунуться в учебу, но планы девушки меняются за день до отлета, когда она встречает парня, который изменит её жизнь навсегда.