Думай как чемпион. Откровения магната о жизни и бизнесе - [2]

Об очерках, ценностях и Стивене Кинге

В какие бы игры с нами ни играли, нельзя играть в игры с самим собой.

Ральф Уолдо Эмерсон

В New York Times Book Review от 30 сентября 2007 года опубликован очерк Стивена Кинга, посвященный современной новелле. Вы, должно быть, знаете, что Стивен Кинг плодовитый и очень успешный писатель, автор шестидесяти книг и четырехсот рассказов. В 1996 году одна из его новелл получила премию О’Генри. В очерке он говорит о том, что, анализируя феномен новеллы, или современного короткого рассказа, можно сделать вывод, что она «слишком самодостаточна и пишется скорее для издателей и критиков, чем читателей». Этот глубокомысленный комментарий заставил меня задуматься: для чего же я пишу и кто будет читать мою книгу?

Мне нравятся краткие очерки, поэтому можно считать, что я имею некоторое отношение к новелле, несмотря на то что этот жанр, по определению, вымышленный рассказ в прозе. Новелла — жанр не простой, с этим согласится любой писатель, ведь автору приходится быть немногословным. То же можно сказать и об очерках, они столь же лаконичны и ограничены одной темой. Прочитав очерк Стивена Кинга, вы поймете, что он умеет превосходно изложить свою мысль всего на одной странице.

Мне не нужно быть Стивеном Кингом, чтобы оценить его работу. И вам не нужно быть магнатом, чтобы оценить сложность того вида деятельности, которым мне приходится заниматься каждый день. Стивен Кинг говорит о том, что рынок короткого рассказа сегодня очень узок, поэтому авторы новелл чаще, чем когда бы то ни было, стремятся произвести впечатление — правда, не на читателей, которые рассчитывают на приятное чтение, а на издателей, которые могли бы напечатать их сочинения. Вполне логично, скажу я вам. У каждого из нас есть своя целевая аудитория, и демографические соображения нужно принимать в расчет, в какой бы сфере вы ни работали.

Стивен Кинг тонко подмечает, что современные новеллисты защищают личные ценности, предназначая свои сочинения тем читателям, у которых есть возможность их опубликовать. Настоящий читатель отходит на второй план, поскольку, не будь издатель на первом, новелла рисковала бы и вовсе не дойти до читателя, неважно, великолепная она или посредственная. Такой подход разумен, но точку зрения мистера Кинга, сетующего на то, что новеллы рассчитаны на узкую аудиторию (в данном случае на издателей и критиков), я тоже понимаю.

Приступая к постройке, скажем, жилого здания, я в первую очередь думаю о том, кто будет в нем жить. Изучаю демографические показатели, как каждый предприниматель из любой сферы деятельности. Чтобы о моем проекте узнали, я должен заинтересовать людей, которые захотят (или не захотят) заниматься его продвижением на рынке. Сегодня мое имя достаточно известно и до такой степени ассоциируется с золотым стандартом качества, что мне уже не приходится много говорить. Имя Трампа — само по себе гарантия качества. Стивен Кинг считает, что новеллы, судя по всему, предназначаются специально для нижних полок магазинов[3]. Он говорит, что американская новеллистика сегодня жива, но не вполне здорова. И главная причина, похоже, в том, что целевой рынок становится все меньше.

Думаю, Кинг дал очень точную оценку ситуации, отметив, что короткие рассказы сочиняют скорее для публикации, чем для удовольствия читателя. Я знаю, что, если бы, делая что-то, ставил целью произвести впечатление на так называемых критиков, то тем самым обманывал бы не только самого себя, но и других. Это одна из причин как любви, так и нелюбви ко мне. Кстати, Герберт Масчемп, критик из New York Times, сказал однажды, что в тех случаях, когда я сознательно игнорирую критиков, мне все удается намного лучше, чем тогда, когда я принимаю их в расчет. Вынужден с этим согласиться, и Стивен Кинг, думаю, не будет отрицать, что то же самое можно сказать о новелле.

Быть верным себе и своей работе — большая ценность. Не забывайте: ценности нужно защищать. Никто и никогда не скажет вам, что держаться своих убеждений легко, но я уверен, что это необходимо. Что касается всего остального, решите, что вы делаете и для кого. Определите это четко и ясно. Тогда рано или поздно вы станете богаче — в самых разных значениях этого слова.

Инновации

Есть нечто более сильное, чем все армии мира, — идея, время которой пришло.

Виктор Гюго

Новшества часто называют «инновациями». В большинстве случаев новое — это объединение старых компонентов в ранее не существовавшее целое. Меня назвали новатором, когда я предложил идею объединения в одном здании жилого дома и многоэтажной гостиницы, реализованную в Trump International Hotel & Tower в Нью-Йорке. Позже это решение неоднократно «тиражировали» (я сам и другие застройщики), в национальном и международном масштабе оно оказалось невероятно успешным.

Мне эта идея кажется просто разумной, и я не считаю, что был особенно изобретателен. Хотя, оглядываясь назад, мог бы, пожалуй, признать себя таковым. Читая статьи о новаторах и инновациях, я задумываюсь о том, как можно стать изобретательным, и об этом, по моему мнению, стоит подумать студентам.