Думай и богатей - [10]

Когда ему было около семи, появились первые признаки того, что наши методы «прогнозирования» приносят плоды. В течение нескольких месяцев он выпрашивал у нас как привилегию разрешение продавать газеты, но его мать не соглашалась.

В конце концов мальчик все решил сам. Однажды, когда мы оставили его дома с прислугой, он выбрался на улицу через кухонное окно, одолжил шесть центов у обувщика по соседству, инвестировал этот первоначальный капитал в газеты, продал их, реинвестировал, и так далее до вечера. После подведения баланса и расчета с «банкиром» чистый доход составил сорок два пенса. Когда мы вечером вернулись домой, то обнаружили его крепко спящим. Один кулачок был плотно сжат.

Мать разжала кулачок, вытащила монеты и заплакала. Однако! Плакать над первой победой, казавшейся недостижимой! Моя реакция была обратной. Я от души смеялся, потому что убедился: моя настойчивость по внушению в сознание ребенка веры в себя оказалась плодотворной.

В этом первом «деловом предприятии» мать увидела маленького мальчика, вышедшего на улицу и рисковавшего жизнью, чтобы заработать деньги. А я увидел смелого, амбициозного и самонадеянного маленького бизнесмена, у которого удвоилась вера в себя, потому что он занялся предпринимательством по собственной инициативе и победил. Эта перемена порадовала меня — она говорила о жизненной силе, которая будет сопутствовать ему всю жизнь.

Провал слуха

Маленький глухой мальчик учился в школе и колледже, не будучи способным слышать учителей, если они не кричали с очень близкого расстояния. Но он не пошел в школу для глухих. Мы не разрешали ему учить знаковый язык жестов. Мы были настойчивы в том, что наш мальчик будет жить нормальной жизнью, общаться с нормальными детьми, и не отступались от своего решения, хотя это и стоило нам нервов и споров со школьными чиновниками.

Когда сын уже учился в колледже, он испробовал один электрический слуховой аппарат, но безрезультатно. На следующей неделе по чистой случайности ему попал в руки другой слуховой аппарат, но он не торопился надеть его, так как боялся разочарования. Когда сын все же решился, кое-как взгромоздил аппарат на голову и включил батарейку, то — о чудо! — как по мановению волшебной палочки сбылось желание всей его жизни — он слышал! Почти так же хорошо, как человек с нормальным слухом.

Переполненный радостью от вступления в мир звуков, он помчался к телефону позвонить матери — слышал ее превосходно. Впервые в жизни он ясно слышал голоса профессоров в аудитории. Впервые в жизни он мог свободно разговаривать с людьми, не заставляя их говорить громко. Мир изменился.

Желание начало выплачивать дивиденды, но победа еще не была полной. Мальчику предстояло найти определенный и конкретный путь и превратить свой недостаток в равноценное достояние.

О, милые звуки!

Не будучи вполне в состоянии понять важность происшедшего, но уже отравленный радостью от знакомства с новым миром звуков, он написал письмо изготовителю слуховых аппаратов, в котором с энтузиазмом рассказал о своем опыте. Что-то в этом письме побудило компанию пригласить молодого человека в Нью-Йорк. Когда он осматривал фабрику и говорил с главным инженером, нечто — проблеск, вдохновение или идея (называйте, как хотите) — вспыхнуло в его сознании. Во всяком случае, именно эта вспыхнувшая мысль преобразовала его недостаток в достояние и стала приносить дивиденды — как в деньгах, так и в радости тысяч несчастных.

Ему пришло в голову, что миллионам глухих, живущих без слуховых аппаратов, поможет рассказанная в той или иной форме история его собственного изменившегося мира.

В течение месяца он проводил интенсивное исследование, анализируя систему продажи слуховых аппаратов и обдумывая способы связи с глухими во всем мире, с которыми он хотел поделиться своим новым мироощущением. Затем он составил двухлетний план. Когда он ознакомил с планом компанию, его немедленно приняли в штат для осуществления задуманного.

Мечтал ли он, приступая к этой работе, что его судьба принесет надежду и облегчение тысячам глухих, обреченных без его участия на пожизненную глухоту?

Я ни на минуту не сомневался, что если бы его мать и я не смогли так сформировать сознание мальчика, как мы это сделали, Блэйер остался бы глухонемым до конца дней.

Когда я всем сердцем и всей волей вживлял в него страсть слышать, говорить и жить, как живут все люди, не пошел ли от меня к природе некий импульс, заставивший ее построить мост через море тишины, разделявшее его мозг и внешний мир?

В самом деле, только сама страсть знает причудливые пути, преобразующие ее в физический эквивалент. Блэйер хотел слышать, и он слышит. Он родился с недостатком, который легко мог бы привести менее целеустремленного человека на улицу — продавать карандаши.

Ложь во спасение, внушенная мной (что его недостаток станет великим достоянием), оказалась правдой. Воистину нет ничего, чего не смогли бы преодолеть вера, соединенная со страстью!

Но ведь они доступны каждому.

Фокус за кулисами…

Один небольшой параграф из газетной биографии госпожи Шуман-Хайнк дает ключи к пониманию оглушительного успеха этой необыкновенной женщины и певицы. Я его процитирую: «В начале карьеры госпожа Шуман-Хайнк пришла к директору Венской королевской оперы, чтобы он ее прослушал. Бросив взгляд на неловкую, бедно одетую девушку, он воскликнул отнюдь не вежливо: „С таким лицом и полным отсутствием внешности как Вы вообще можете рассчитывать на успех в опере? Мое дорогое дитя, откажитесь от этой мысли. Покупайте-ка лучше швейную машину и приступайте к работе. Вы и через вечность не станете певицей“».