— Король и королева умерли, королевич в пеленках, поэтому надо выбрать другого короля до тех пор, пока новорожденный королевич Дуль-Дуль подрастет и в состоянии будет сам править королевством. А так как солдат Иван спас страну, войско и короля от гибели, то пусть он и будет королем.
Так решил народ.
Пошли разыскивать Ивана, чтобы объявить ему радостную весть, и нашли его у колыбели принца.
— Ты избран королем! — сказали они ему.
— Нет, — сказал он, — королем мне не быть. Я останусь солдатом, чтобы отдать всю мою жизнь на служение королевичу Дуль-Дулю. Как служил его отцу, так стану и ему служить. Воспитаю, как умею, принца, научу его быть таким же смелым, умным и добрым, каким был покойный король…
— Но в таком случае выбери себе какое-нибудь звание, которое доставило бы тебе богатство и обязывало всех почитать тебя, — обратились посланные от народа к Ивану.
Но тот опять покачал головою.
— Не надо мне ни богатства, ни почестей. Зачем солдату богатство? А почести? Для меня первая почесть служить верой и правдой королевскому дитяти! Ступайте, братики мои, назад и скажите народу: пусть выбирает себе другого короля, получше да поумнее, а мне в награду оставит одно: позволение никогда не разлучаться с королевичем.
Посланные ушли, пожимая плечами, а солдат Иван снова склонился над детской колыбелькой.
* * *
Прошло шестнадцать лет. Королевич вырос и стал королем. Ах, что это был за король! Красивее его не было юноши во всей стране. Вы видели лесную незабудку на краю болота? Ну вот, такие точно две голубые прекрасные незабудки были глаза короля.
А алый цвет мака приходилось вам встречать посреди садовой куртины?
Ну вот, такими же лепестками мака казались пурпуровые королевские уста. Белизна его лица напоминала лилию, а румянец — легкий отблеск утренней зари. Волосы у юного короля были такие Золотистые, что, когда он снимал свой берет, бархатный головной убор, казалось, солнечное сияние окружало его голову.
Но никто не видал юного короля. До шестнадцати лет его прятали от народа (таков уж был закон той страны). Боялись, чтобы страшный чародей Гай не испортил как-нибудь красоты Дуль-Дуля. Один только солдат Иван находился подле королевича и служил ему день и ночь неустанно.
Учителям, которых приглашали учить Дуль-Дуля книжной премудрости, не пришлось учить его, потому что король был настолько мудр благодаря одному волосу Гая, что его нечему было учить.
Когда королевичу исполнилось 16 лет, солдат Иван надел на его кудри золотую корону и вывел его к народу. Это был чудесный зимний день. Солнце играло на небе, и золотые кудри молодого короля сияли, как солнце.
И народ, тесня друг друга, указывал на Дуль-Дуля и шептал в восторге:
— Отныне у нас два солнца: одно — на небе, другое — на крыльце дворца.
Белый снег, покрывавший землю, точно потемнел от зависти при виде очаровательно белого личика Дуль-Дуля. А алые розы, которые белокурые красавицы девушки бросали под ноги молодому королю, заплакали от зависти при виде нежных, алых уст красивого юноши.
Но восторгу народа не было конца, когда Дуль-Дуль обраился к нему с приветствием. Ни один король в мире не сумел бы сказать такую речь! В ней сказался весь тонкий ум, вся мудрость молодого короля.
— Да здравствует наш мудрый красавец король! — кричал народ. — Если он так же добр и кроток, как умен и красив, то и наш народ — самый счастливый народ в мире!
Едва только замолкли восторженные крики, как их заменили вопли отчаяния и муки. Через реку, протекавшую под самым крыльцом королевского дворца, был перекинут мост. Народ, желая поближе полюбоваться красавцем королем, бросился на этот мост, давя и толкая друг друга. Каждому хотелось заглянуть поближе в красивое лицо короля.
Вдруг послышался ужасный треск. Мост не выдержал напора толпы и рухнул в воду. А вместе с мостом упали в воду и тысячи людей, толпившихся на мосту.
— Король! Король! Спаси нас! — кричали люди. — Cпаси нас, мудрый король!
Но король стоял неподвижно на крыльце своего дворца и… улыбался.
Голубые незабудки, глаза короля, не выражали ни ужаса, ни печали. Они были веселы, по-детски безоблачны, прозрачны. Они смеялись.
Тогда новое отчаяние охватило толпу.
— У короля нет сердца! Наш король — бессердечный, жестокий король! — послышались отчаянные возгласы из толпы тех, которым удалось спастись.
А глаза короля по-прежнему смеялись, как ни в чем не бывало. Смеялись, глядя на бездыханные трупы, наводнившие собою реку, смеялись, глядя на самый испуг народа. Король даже не понимал, казалось, что происходило вокруг него, и с тем же веселым смехом отправился во дворец.
Солдат Иван ушел следом за своим повелителем.
— Король! — произнес он мрачно. — За стенами дворца осталось много несчастных сирот, детей тех, которые утонули в реке. Не хочешь ли помочь им? Вели раздать золото беднякам, и народ будет прославлять тебя за твою доброту.
— Делай, что знаешь, — произнес король. — Ты самый умный после меня и не посоветуешь ничего дурного. Раздай им золото, только лучше бы было, если бы золотые монеты остались у меня во дворце. Я велю украсить ими стены моего жилища и буду любоваться, как солнечные лучи будут играть в этом золотом море.
