Духовный прогресс, или Наставления в божественной жизни души - [49]

Письмо 32. Бедность и лишение пути Христа.

Все вносит вклад в то, чтобы испытать вас; но Бог, любящий вас, не допустит вашим искушениям превысить вашу силу. Он использует испытание для вашего прогресса. Но мы не должны смотреть вовнутрь с любопытством, чтобы созерцать наш прогресс, нашу силу, или руку Божию, которая не менее эффективна, от того что невидима. Ее основные дела совершаются в тайне, ибо мы никогда не умрем для себя, если Он всегда явно протягивает Свою руку, чтобы спасти нас. Бог тогда освящал бы нас во свете, жизни, и обладании всякой духовной благодатью; а не на кресте, во тьме, лишении, наготе и смерти. Путь Христа не похож на это: «Если кто идет за Мной, то пусть наслаждается, великолепно украсится, опьяняется восхищением, как Питер на горе преображения, пусть радуется о своем совершенстве во Мне и в себе, пусть смотрит на себя и будет уверен, что он совершенен»; напротив, Его слова таковы: «Если кто идет за Мною, то Я покажу ему путь, по которому ему идти: «Отвергни себя, возьми крест свой и следуй за Мной по пути около пропастей, где он увидит только смерть с каждой стороны». (Мф.16:24) Св. Павел говорит, что мы желаем облечься, и что это необходимо, но сначала напротив, нам следует раздеться до наготы, чтобы затем облечься во Христа.

Возьмите Его, чтобы сбросить самолюбие всяких украшений, даже сокровенное покрывало, под которым оно прячется, чтобы вам получить одежды, убеленные Кровью Агнца и не иметь никакой другой чистоты, нежели Его. О счастливая душа, что больше не обладает чем-либо своим собственным, и даже чем-то заимствованным, и отказавшаяся от себя для Возлюбленного и ревнующая ко всякой красоте Его? О супруга, как прекрасна ты, когда ты больше не имеешь ничего своего! Вы должны быть во всем восхищением Жениха, когда Он станет всей вашей привлекательностью! Тогда Он полюбит вас без меры, потому что тогда Он полюбит и Себя в вас.

Слушайте это и верьте. Эта чистая истина станет горькой в ваших устах и чреве, но будет кормить ваше сердце в той смерти, которая является единственной истинной жизнью. Вверьтесь этому и не слушайте себя; «я»- это великий соблазнитель, более могущественный, чем змей, который обманул нашу праматерь. Блаженна душа, что слушает во всей простоте голос, который запрещает слушать себя или сострадать себе!

Письмо 33. Воля Божия - наше единственное сокровище.

Я желаю, чтобы вы имели ту абсолютную простоту самоотверженности, что никогда не измеряет свою собственную степень, ни исключает чего-нибудь в настоящей жизни независимо от того, как дорого это для нашего самолюбия. Все иллюзии исходят не от такого самоотказа как этот, а от того, что сопровождается тайным остатком.

Будьте столь же смиренны и просты среди наиболее требовательного общества, как в вашем собственном гардеробе. Не делайте ничего от рассуждений мудрости и от естественного удовольствия, но во всем от подчинения Духу жизни и смерти; смерти для себя и жизни в Боге. Да не будет никакого энтузиазма, никакого поиска уверенности внутри, никакого мечтания о лучшем, как будто настоящее более горько, чем это на самом деле, но достаточно для тех, чьим единственным сокровищем является воля Божия, и как если бы вы заменили самолюбие в печали от настоящего перспективами будущего! Мы заслуживаем найти разочарование, когда мы ищем такое тщетное утешение. Будем принимать все в смирении духа, не ища ничего от любопытства и отказывая всему в замаскированном эгоизме. Пусть Бог действует, а вы думайте только о смерти для существующего момента безоговорочно, как если бы это была вся вечность.

Письмо 34. Самотвержение это не героическая жертва,

а простое погружение в волю Божию.

Вашей единственной задачей, моя дорогая дочь, является переносить ваши немощи и в теле и в разуме. «Когда я слаб»,- говорит Апостол, - «я силен»; сила совершается в слабости. Мы сильны в Боге только в пропорции нашей слабости в себе; ваше ничтожество станет вашей силой, если вы принимаете ее со всяким смирением.

Мы искушаемы верить, что слабость и смирение несовместимы с самотвержением, потому что последнее предстает нам как щедрый акт души, который свидетельствует о ее великой любви и приносит наиболее героические жертвы. Но истинный самоотказ нисколько не соответствует этому лестному описанию; это простой покой в любви к Богу, подобно младенцу, лежащему в руках своей матери. Совершенный самоотказ должен даже идти до отказа от него самого. Мы отказываемся от себя, не зная этого; если бы мы знали это, то он больше не был бы полным, ибо не может быть большей поддержки для него, чем сознание, что мы полностью отвержены.

Самоотказ состоит не в выполнении чего-то великого для себя, чтобы восхищаться этим, а просто в страдании от нашей слабости и немощи, в оставлении всего. Это мирно, поскольку это больше не было бы искренним, если бы мы все еще беспокоились относительно чего-то, от чего отказались. Таким образом, самоотказ является источником истинного мира; если мы не имеем мира, то это потому, что наш самоотказ чрезвычайно несовершенен.

Письмо 35. Ежедневное умирание участвует в последней смерти.