Духовный кризис: Когда преобразование личности становится кризисом - [34]

Гораздо менее привычным является спутник этой темы смерти — образ разрушения мира. Подобно образу самого себя, образ мира — это сжатая форма свойственного человеку очень сложного стереотипа видения мира и своей жизни в нем. Больше всего об этой форме мы знаем из культурной антропологии, которая обнаружила, что во времена резких культурных изменений мистики и провидцы переживают сокрушительный опыт, в котором они видят, как мир разрушается, превращаясь в хаос, а время закручивается назад, к своим началам. Это разрушение образа мира ясно представляет смерть старой культуры, прокладывающую путь для обновления. Таким образом, в жизни индивида, когда трансформация его собственной внутренней культуры уже началась, разрушение образа мира является предвестником изменения. Выражения изменений культуры становятся очевидными.

Эти и другие архетипические образы выполняют функцию проведения в жизнь процессов духа, высвобождения и преобразования его энергий, которые затем ускользают из старых и переходят в новые, ориентированные на будущее. Все это происходит в интересах развития, с целью формирования более широкого сознания, открытого новым измерениям опыта.

Эти два мотива — образ самого себя и образ мира — не только сопутствуют друг другу в этом процессе, но и имеют общую форму представления — “мандалу”. Очевидно, весь процесс обновления связан с действием этого мощного архетипа, символизирующего управляющий центр психики.

Энергия, которая была связана в прежних структурах образа себя и образа мира, в проблемах того, кем человек является и в каком мире он живет, огромна. Нередко в снах или видениях выражением этого мощного заряда психической энергии, высвобождающегося в процессе обновления и на какое то время приводящего к хаосу, является ядерный взрыв. Хотя наружу стремится вырваться собственная природа человека, он может чувствовать, что его существо и его ценности изо всех сил сопротивляются этому. Действительно, ценности и эмоциональные проблемы жизни кажутся сталкивающимися противоположностями.

Эта энергия не остается надолго в “подвешенном” состоянии — она быстро входит в новые структуры, выражающиеся в форме образов и переживаний возрождения и воссоздания мира. Возникает новое чувство самого себя, новые интересы и мотивации. Новое рождение активирует память о реальных событиях биологического рождения человека и таким образом связывает эти явления с теми, которые были изучены С. Грофом (1976, 1985). Вдобавок происходит внутреннее воспроизведение эмоциональных переживаний первых лет жизни.

Катаклизм такого рода кризиса духовных процессов напоминает мне о библейском предупреждении: “Это ужасающая вещь — оказаться в руках живого Бога”. Ибо в течение промежутка времени между первоначальными видениями смерти и разрушения мира и их разрешением в обновлении человек склонен пребывать в страхе и смятении, обнаруживая, что находится в изоляции, поскольку его попытки рассказать о своих переживаниях не часто встречают сочувственный прием. В то самое время, когда он больше всего нуждается в любящем приятии, он оказывается либо в одиночестве, либо в окружении профессионалов, желающих подавить процесс и заставить человека вернуться к прежнему восприятию самого себя и мира.

Этот страх (и сопровождающий его гнев) приводят к биохимическим изменениям в мозгу и во всем организме, которые медики предпочитают считать первопричиной психологического расстройства. Этот предвзятый и механистический диагноз, однако, не верен, поскольку теперь хорошо известно, что, если человек, находящийся в таком смятении, находит любовь, понимание и поддержку, духовный кризис вскоре разрешается сам по себе, без всякой необходимости в медикаментозном подавлении. Самые глубокие “умственные расстройства” могут за короткое время стать вполне упорядоченными и согласованными состояниями, если рядом есть кто-то, относящийся к ним с сочувствием. Такое отношение во многих случаях гораздо эффективнее транквилизаторов. Большим преимуществом также является наличие убежища, где проявляют внимание к внутреннему опыту и где человек, освободившись от забот обыденной жизни, может рассмотреть все свое существование.

Я описал самые крайние формы галлюцинаторных состояний, потому что здесь психический процесс проявляется столь ясно, что его можно понять. Однако более обычный опыт, хотя и демонстрирующий те же самые психические содержания и процессы, может быть гораздо менее разрушительным. Тяжесть таких состояний может быть в диапазоне от ужасающей до относительно мягкой, что, вероятно, зависит от мощности ресурсов сознания человека и богатства репертуара его бессознательной психики. Но процесс обновления нуждается в партнере.

Какова конечная цель духовного кризиса и процесса обновления? Они имеют ту же цель, что и мистический путь медитации; в буддийской практике она называется “мудростью” и “состраданием” или “любовью”.

Процесс обновления

Каким образом психика осуществляет процесс обновления? В этом обсуждении я буду продолжать описывать наиболее острые проявления, потому что их можно яснее всего наблюдать.