Духовные упражнения - [2]
О крепости духа говорят, когда человек способен на поступок, на подвиг, что выводит героя за грань телесного и материального. Януш Корчак не смог оставить своих учеников лицом к лицу со смертью, одних, и сам предпочел смерть благополучному доживанию. Он просто не мог поступить иначе. К какому отделу анатомии отнести совесть и достоинство учителя? Какой химией эти качества определяются? Если нет ничего ценнее человеческой жизни, как этот мудрейший человек добровольно отдал себя в руки палачей?
Белорусский пионер Марат Казей, четырнадцатилетний мальчишка, которого никто не заставлял воевать, никто не обязывал, добровольно пошел в партизанский отряд и погиб, отстреливаясь от фашистов, подорвав себя последней гранатой. Что это, если не образец силы духа? Даже пионер понимал, что есть нечто нематериальное, что имеет право судить и взвешивать поступки существ из плоти и крови, и это нематериальное относится к сфере духовности.
Православный человек может возмутиться духом от таких слов. Ведь мы прекрасно понимаем, что духовность может быть только в Церкви, все остальное не более чем душевность, а то и обольщение, прелесть, тщеславие и нечистота.
— Марат Казей отбивался от врагов на глазах у всей деревни. Вот вам и мотив — тщеславие и гордыня. Все тут понятно.
— А христианские мученики умирали не на глазах у публики? Никому и в голову не придет подозревать их в славолюбии. Прояви уважение к герою!
Антон Павлович Чехов, будучи успешным писателем, мог себе позволить роскошные вояжи на Средиземное море, но вместо Греции сознательно выбрал Сахалин. Его записки о далеком острове, о жутком бесчеловечии тюремной системы, о несправедливости, царящей там, способствовали облегчению жизни заключенных. Чехов в одиночку провел перепись населения Сахалина! Подумайте только! И никогда не кичился этим. Это был скромный и застенчивый человек. Только после его смерти стало известно, сколько он сделал во время эпидемии холеры, превратившись из писателя снова в рядового врача, скольким помог во время голода, сколько построил школ. Скромность и благородство не вводятся внутривенно, они требуют духовного труда и напряженного усилия.
— Вы намекаете, что Януш Корчак, Марат Казей и Антон Чехов — святые?
— Ни в коем случае! Мне просто хочется показать, что рядом с христианской духовностью есть и другая духовность, универсальная, которой и мы, христиане, тоже причастны, и ею мы не можем пренебрегать. Пространство этой духовности охватывает мудрость предшествующих поколений, науку, искусство, музыку, мораль и просто правила хорошего тона, вежливость и учтивость, а также спорт, политику и даже дух предпринимательства. Ни одна из конфессий не вправе приватизировать ни одну из этих областей, они принадлежат всему человечеству как организму духовному, то есть выходящему далеко за пределы физического измерения.
Унижает ли христианство наличие где-то рядом универсальной, общечеловеческой духовности?
Эта претензия похожа на страх отразить в зеркале юридическое лицо. Духовность универсальная и духовность церковная — это две параллельные реальности, которые, однако, могут и должны пересекаться в жизни конкретного человека, но как и в каких безопасных пропорциях, нам предстоит выяснить.
Религиозный аутизм
Слово «духовность» я впервые услышал в связи с именем академика Дмитрия Сергеевича Лихачева, выдающегося русского ученого и общественного деятеля. Он родился в 1906-м, умер в 1999-м. Ему выпало жить, может быть, в самый сложный период российской истории, но он прожил свою жизнь с достоинством великого человека, ничем себя не запятнав, став для многих образцом глубокой порядочности. В годы моей юности его слову внимали как слову мудреца. Не просто ученый, академик, влиятельная фигура, а именно мудрец — хранитель духовности. И если вы еще не потеряли надежды увидеть лицо по-настоящему одухотворенное, найдите портрет академика Лихачева.
Но вот у меня перед глазами другой образ: преподобный Серафим Саровский молится на камушке. Эта икона висела в комнате прабабушки, и я ее хорошо запомнил. Святой Серафим учил, что стяжание Духа Святого Божия есть цель христианской жизни: «Стяжи дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи». Подлинной чистотой и безграничным милосердием веет от образа преподобного. Это лик прозорливца, подвижника, который познал страдание и вынес из него глубокую любовь к людям.
Два портрета: старец и академик. А теперь скажите: кто из них духовнее? Верующий человек, скорее всего, отдаст предпочтение святому, светский — академику.
— Старец Серафим творил чудеса, через него Бог открывал людям великие истины, он был сосудом благодати, а академик всего лишь добренький старичок. Кого он в своей жизни исцелил? Вряд ли бы смог профессор простоять на камне тысячу дней и ночей. А провести несколько лет в затворе? Ему даже и близко не подойти к таким подвигам! Да и молился ли он вообще? России нужны святые, а вы прославляете академиков!
— Дмитрий Сергеевич Лихачев столько сделал для сохранения и развития русской культуры! Это был настоящий подвижник и делатель. Его фундаментальные труды по истории древнерусской литературы являются золотым фондом науки. А знаменитая серия «Литературные памятники», которую он редактировал и просто спас своим авторитетом! Это мировой уровень работы с текстом и самое высокое качество научного издания, и это только одна из немногих заслуг Дмитрия Сергеевича!
Веселые истории отца Саввы родились как шутки, написанные для друзей, но аудитория, истосковавшаяся по смеху, оказалась гораздо шире, ведь христианам, призванным к мудрости и радости, невозможно обойтись без юмора и смеха, прежде всего над собой.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новая книга архимандрита Саввы (Мажуко) – прекрасный пример того, что православное христианство не только терпит, но и само порождает добрую улыбку, глубокую философию, изысканную поэзию слов и поступков. Отец Савва пишет о радости и свободе идти вслед за Христом, о счастье быть Божиим творением, о красоте монашества, о затхлости греха, об утренней свежести Евангелия!
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Богословско-литературное наследие Леонтия Византийского, знаменитого богослова и полемиста VI века, до сих пор остается недостаточно изученным в России, между тем как на Западе в XIX–XX вв. ему были посвящены десятки исследований. Современному российскому читателю известны, пожалуй, лишь краткие упоминания о Леонтии в трудах протоиерея Георгия Флоровского и протопресвитера Иоанна Мейендорфа. До сих пор нет полного русского перевода ни одного трактата Леонтия Византийского... Не претендуя на полноту и окончательность, предлагаемый ныне сборник исследований призван дать современному российскому читателю необходимые сведения о составе «Леонтиевского корпуса» (Corpus Leontianum), его предполагаемом авторстве, структуре и содержании входящих в него богословских трудов. *** Редакционный совет Центра библейско-патрологических исследований (программа поддержки молодых ученых ВПМД) Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви: Иерей Сергий Шастин (настоятель Крутицкого Патриаршего Подворья, Председатель Всероссийского православного молодежного движения и Братства Православных Следопытов) Диакон Михаил Першин (директор центра, заведующий информационно-издательским сектором Отдела по делам молодежи Русской Православной Церкви) Иерей Сергий Осипов (технический редактор) Проф.
Псково-Печерские листки — уникальное собрание духовного опыта, накопленного насельниками Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря более чем за 500 лет. Издаваемые ещё со времён Великой Отечественной войны, эти листки и по сегодняшний день призваны помогать всем ищущим духовного возрастания и утешения. Теперь прикоснуться к многовековому опыту духоносных отцов смогут все — Псково-Печерские листки, старательно отобранные и оформленные, издаются отдельными, тематическими сборниками. Сборник «Как сохранить семью счастливой?» расскажет о том, как важно подготовиться к созданию семьи, как не потерять счастье и радость первых дней совместной жизни и сохранить эти светлые чувства на протяжении долгих лет; поможет научиться переносить трудности и испытания, столь неизбежные в каждой семье; подскажет, как воспитывать ребёнка в любви и живой вере в Бога.
В этой небольшой книге автор, игумения Евпраксия, рассказывает о жизни рядом со старцем, лаврским архимандритом Наумом (Байбородиным; 1927–2017). Много всего удивительного, чудесного происходило постоянно, но разве можно привыкнуть к чуду… А ведь самым большим чудом был сам Батюшка. Отец Наум был живым примером святости, примером невозможного для человека наших дней совершенства, примером полной безпощадности к себе и жертвенности, милосердия и безконечного терпения. В публикуемых рассказах запечатлены некоторые истории, связанные с его благословениями, его молитвами и заботами о своих духовных чадах.
«Богоматерь явила всем неизреченную бездну любви Божией к людям. Благодаря Ей прекратилась наша долговечная вражда с Творцом. Благодаря Ей было устроено наше с Ним примирение, нам были дарованы мир и благодать, вместе с Ангелами ликуют люди, и мы, прежде осужденные, стали чадами Божиими. С Неё мы сорвали гроздь жизни; от Неё взяли отрасль нетления. Она стала посредницей для нас во всех благах. В Ней Бог стал человеком и человек — Богом» (преподобный Иоанн Дамаскин).
«Дальний Север, дикая пустыня… Куда ни обратится взор, везде видит топи и болота да голую землю или громады скалистых гор, вершины которых восходят к бледным небесам. Ничто не ласкает глаз, ничто не лелеет слух; ни соловьи, ни жаворонки, столь близкие сердцу русского человека, не залетают сюда…».