Духовные беседы - [23]

Я решил исходить из данных опыта наших великих отцов, что два часа молитвы внимательной — это есть мера совершенных. Вот почему я предложил братьям два раза в сутки по два часа этой молитвы. Я вовсе не предполагал, что каждый из нас способен во все эти два часа принести молитву с умом, который ни на одно мгновение не отклонился бы от памяти присутствия Божия. Так, хотя внешне и установлено предложенное мною правило — два часа умной молитвы, — я не ждал совершенного его исполнения. Однако надеюсь, что постепенно все вы, мои братья и сестры, достигнете действительно той совершенной меры, возможной для человека. Помимо этих четырех часов умной молитвы, каждый из вас в меру своих сил может и должен молиться наедине в келье. И кроме того: каждое действие в течение дня сопровождается мыслью о Боге.

Это — не совершенная, но святая форма жизни повседневной: когда на каждый труд испрашивается благословение Божие. Каждое действие сопровождается молитвой. Пример: выходя из комнаты, можно, открывая дверь, говорить: «Покаяния двери отверзи мне, Жизнодавче. Утренеет дух мой ко Храму святому Твоему». И вот, этот простой выход, простое действие полно памяти о Боге. Так можно усовершенствовать всю нашу жизнь. Вставая с постели на молитву после короткого монашеского отдыха, можно молиться: «Господи, восставь меня, ленивого, от одра и сна моего. И даждь мне силу провести день в памяти о Тебе», и так далее.

Как бы мы ни организовывали нашу молитву, когда речь идет о совместном жительстве людей, неизбежно разных между собою, непременно будут какие-то неудобства для одного, или для другого, или для обоих. Непременно будут какие-то трения. Но урок того, как мы можем парировать этот недостаток, мы найдем в писаниях старца Силуана:

«Все хотят иметь мир, но не знают, как этого достигнуть. Паисий Великий раздражился и просил Господа избавить его от раздражительности. Явился ему Господь и говорит: „Паисие, если хочешь не раздражаться, то ничего не пожелай, никого не осуди и не возненавидь — и не будешь раздражаться“. Так каждый человек, если отсекает свою волю перед Богом и людьми, всегда будет мирен в душе, а кто любит волю свою, тот никогда не будет мирен.

Душа, предавшаяся воле Божией, легко несет всякую скорбь и всякую болезнь, потому что и в болезни она молится и созерцает Бога: „Господи, Ты видишь мою болезнь; Ты знаешь, как я грешен и немощен; помоги мне терпеть и благодарить Твою благость“. Господь облегчает болезнь, и душа чувствует Божию помощь и бывает весела пред Богом и благодарна.

Если постигнет тебя какая неудача, то думай: „Господь видит сердце мое, и если Ему угодно, то будет хорошо и мне, и другим“, и так душа твоя всегда будут в мире. А если кто будет роптать: это не так, а это нехорошо, то никогда не будет мира в душе, хотя бы он и пост держал, и много молился.

Апостолы имели великую преданность воле Божией; этим хранится мир. Также и все святые великие люди терпели все скорби, предаваясь на волю Божию.

Господь нас любит, и потому мы можем ничего не бояться, кроме греха, потому что из-за греха теряется благодать, а без благодати Божией враг погонит душу, как ветер гонит лист сухой или дым.

Надо крепко помнить, что враги сами пали гордостью и нас всегда стараются толкнуть на ту же дорогу, и многих прельстили они. Господь сказал: „научитесь от Меня кротости и смирению, и обрящете покой душам вашим“ (см. Мф. 11:29).

О, милостивый Господи, даруй нам мир Твой, как Ты дал мир Святым Апостолам: „мир Мой даю вам“ (Ин. 14:27).

Господи, дай и нам насладиться миром Твоим. Святые Апостолы получили мир Твой, и на весь мир излили его, и, спасая народ, не теряли мира, и он в них не умалился.

Слава Господу и Его милосердию, что Он много нас любит и дает нам мир Свой и благодать Святого Духа.

Как сохранить мир душевный среди соблазнов наших дней?

Судя по Писанию и по характеру народа нынешнего, мы живем последнее время, и все же надо сохранить мир душевный, без которого нельзя спастись, как сказал великий молитвенник земли Русской преподобный Серафим. При жизни преподобного Серафима, за молитвы его, Господь хранил Россию; а после него был другой столп, достигавший от земли до неба, — отец Иоанн Кронштадтский. На нем мы остановимся, он нашего времени, и мы видели его молящимся, тогда как других мы не видели.

Помним, как после Литургии, когда ему подали лошадь (экипаж) и он стал садиться, окружил его народ, ища благословения, и в такой сутолоке душа его непрестанно пребывала в Боге, и в такой толпе он не рассеивался и не терял душевного мира. Как же он достигал этого? — Вот наш вопрос.

Он этого достигал и не рассеивался, потому что любил народ и не переставал за него молиться Господу:

„Господи, даруй мир Твой людям Твоим.

Господи, даруй рабам Твоим Духа Твоего Святого, чтобы Он согревал сердца их любовью Твоею и наставлял их на всякую истину и добро.

Господи, хочу, чтобы мир Твой был во всем народе Твоем, который Ты возлюбил до конца и дал Сына Твоего Единородного, дабы спасти мир.

Господи, даруй им благодать Твою, чтобы они в мире и любви познали Тебя, и возлюбили бы, и сказали бы, подобно Апостолам на Фаворе: „Добро нам, Господи, быть с Тобою““ (см. Мф. 17:4).