Духовность и самосознание личности - [25]

У Вас в детстве не было постоянной дисциплины. У Вашего мужа - тоже. Сейчас в отношениях с пасынком Юрий компенсирует недостаток внимания к его дисциплине со стороны родителей. Конечно, пока сын живет с Вами и не работает, он должен подчиняться правилам семьи. Дисциплина - не битье, а правила. У Вас не было последовательного воспитания, Вы не жили в одном месте, но Сергею, безусловно, должны быть предложены определенные дисциплинарные рамки.

- Да. Юра чувствует это и справедливо протестует, что я позволяю сыну совершенно все.

В Вас присутствует двойной страх: Вы думаете, что если Вы ослабите дисциплину, Вы потеряете мужа, а если Вы «закрутите гайки» - потеряете сына. Вам нужно выработать последовательную стратегию. Я предлагаю Вам проработать следующие аффирмации:

1. Я не могу потерять тех, кого я люблю.

2. Все мои решения отныне правильные.

3. Все, что происходит в моей жизни, сближает меня с Юрием.

4. Когда я говорю Сергею правду, он любит меня еще больше. Он взрослее, чем Вы думаете. Нужно быть последовательной и дисциплинированной.

5. Чем более последовательно я себя веду, тем лучше состояние моего здоровья.

День третий. 24 мая 1997 года.

Ч.К. Тойч: Сегодня, прежде чем перейти к лекционному материалу, мы продолжим анализ предыдущего открытого консультативного сеанса с Татьяной М.

Клиент Татьяна М.: Я хочу сказать, что в эту ночь, после «горячего стула» я не спала ни минуты - ходила по коридору и курила. Многие картины всплывали в памяти, многое я поняла. В нашей семье было много жертв насилия. Я вспомнила, что в нашей семье было не принято обсуждать, но у нас была родственница, которую убили беременную, причем изнасиловали. Второй мой гражданский муж Виктор погиб. И я понимаю, откуда мои страхи.

Мой отец и мачеха - особая пара, особое соединение. Я всю ночь вспоминала их жизнь и мои с отцом отношения. Отец был отвергнут своей семьей. А у мачехи отец -коммунист с 1919 года, работал в ЧК. Долгое время он хранил чекистскую куртку и фуражку - я думаю, что делал это для меня, чтобы я боялась. Мачеха - человек очень деспотичный, но я теперь ее прощаю, так как я сама мучаю сына; как я убегала от мачехи, так он убегает от меня.

После своего первого семинара я поехала домой с уверенностью, что наконец-то воссоединюсь с сыном, но ничего не получалось, мы все время ссорились. Я поняла, что мне надо простить своего отца. Он был очень несчастливым человеком. Я вспоминаю, что мачеха часто его выгоняла из дома, и он все время ночевал в гараже. Я также помню, как повели себя они оба, когда отцу поставили диагноз «рак». Мачеха повела себя так, как будто спасала отца: ругала его за пьянки, требовала, чтобы он бросил курить. Врачи настаивали, чтобы отец решил, будет он делать операцию, или нет. Помню, что они с мачехой оба прибежали ко мне. Я созвонилась с двоюродным братом в Москве, привезла отца сюда, заплатила необходимую сумму денег, и ему удачно сделали операцию. Думаю, что мой отец вылечился благодаря тому, что я тогда проявила заботу о нем. И дома, у нас в городе, я продолжала заботиться о нем: помогала деньгами, одеждой. А он, как мог, проявлял заботу обо мне - два раза он приезжал ко мне в мой новый дом и предлагал подвезти меня в город. Почему же я так долго не могла простить его по-настоящему?

Сегодня ночью, размышляя и вспоминая, я обнаружила еще одну свою проблему. Дело в том, что наш дом расположен на самой окраине города, он просто-таки последний в городе. Мы переехали в этот дом, когда мы зарегистрировались с Юрием. Кстати, когда мы переехали в этот дом, мы оба начали толстеть. Оба боролись с полнотой, но тщетно. Надо сказать, что когда мы переехали в этот дом на окраине, то я стала испытывать чувство дикого страха. И его испытывала не только я, но и мой муж, и поэтому мы завели собаку - ротвейлера Геру. Однажды Гера вцепился в другую собаку, я бросилась их разнимать, и сама укусила свою собаку за шею, чему очень удивилась, а чужая собака укусила меня. Кровь с руки у меня бежала ручьем, и мой сын сказал: «Мама, я позвоню дедушке, он знает, что делать - его тоже когда-то укусила собака». Папа повез меня в травмпункт. Но когда мы туда ехали, мы переехали маленькую собачку, и опять у меня возникло острое чувство неприязни к отцу.

Моя бабушка умерла у моего десятилетнего отца на руках, от сердечного приступа в 1939 году. Мой отец умер подобным образом, в больнице, один (плачет). Так получилось, что никто из родных не закрыл ему глаза. Мачеха до сих пор очень убивается, говорит: «Я виновата. Я хочу к нему. Не хочу жить. Хочу лежать рядом с отцом». А моя вина в его смерти тоже есть: однажды, когда мы с ним ехали в машине (уже после того, как он вылечился от рака; я заплатила за его лечение большие деньги и хотела, чтобы он был мне благодарен - он, наверное, и был благодарен), он стал поучать меня, как воспитывать сына. Говорил, что я не слежу за ним, не наказываю его. Я кричала ему в ответ: «Ты только сейчас задумался о внуке, почему ты не задумывался о нем, когда я воспитывала его одна, работала за 70 км от дома, уходила на работу в 5.00 утра, а сын сам шел в детский сад?!» И с того времени у нас с отцом установились натянутые отношения, но я помогала ему материально.