Духовное пробуждение в России - [20]

Наши братья по вере

В этом отрывке мне хочется поделиться воспоминаниями о некоторых тогдашних братьях. В собраниях на Выборгской одно время выступал молодой брат, баптист, отбывавший воинскую повинность в Петербурге. Его свидетельство о Христе было ясно и убедительно; при этом он был одарён прекрасным голосом. Молодёжь льнула к нему, и многим он помог найти путь спасения; все любили его и жалели, когда он уехал к себе на родину в Саратовскую губернию. Лишь через много лет мне снова пришлось встретиться с этим милым братом С. По его похудевшему лицу и усталому виду было заметно, что он много перенёс, но слово, которое он нам сказал, было полно бодрости. Он взял стих из 2 Кор. 4:1: "Итак, имея по милости Божией такое служение, мы не унываем", причём особенно подчеркнул слово "такое". Он стал доказывать, что служение словом и свидетельство славно и прекрасно, что в этом служении нет места ни унынию, ни утомлению. Наоборот, должно всегда радоваться возможности участия в нём. Эти слова навсегда запечатлелись в моём сердце.

Наш старший дворник Иван Ильич Р. был милейший и очень ценный человек. Мы по утрам в 8:30 собирались всей семьёй и с домашними на молитву. Из служащих приходили, кто мог и кого влекло сердце. Каждый день прочитывалась одна глава из Библии, причём каждый в свою очередь прочитывал всю главу или, бывало, и часть тех, после чего следовала свободная беседа. У Ивана Ильича почти всегда было что сказать и большей частью из пережитого. Магазин, в котором продавались работы бедных женщин, находился, как я упоминала выше, в нашем доме. Однажды Иван Ильич рассказал, как он накануне беседовал с лакеем одной придворной дамы, приехавшей покупать бельё и детскую одежду для какой-то благотворительной цели. Лакей этот спросил его, принадлежит ли этот дом пашковцам. "Нет, - ответил наш дворник, - он принадлежит её Светлости Княгине Ливен". - "Да, но ведь она пашковка?" - "Нет, - снова возразил Р., - я знаю только, что она христианка, а больше ничего". - "Что же это значит, - спросил лакей, - ведь мы все христиане". Тут наступила возможность сказать ему об Иисусе Христе по Евангелию. В конце концов Иван Ильич поставил вопрос своему собеседнику: знает ли он, называя себя христианином, что значит быть таковым? Живёт ли он по Евангелию, имеет ли покой и радость в сердце и, прежде всего, верит ли он словам Иисуса Христа, сказавшего, что "Бог так возлюбил мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную?". Лакей в ливрее стоял и слушал, пока наконец из глаз его не покатились слёзы. Он с благодарностью принял Новый Завет, предложенный ему дворником-миссионером, и сел на козлы придворного экипажа. Возможно, что и придворная дама в свою очередь слышала от наших милых продавщиц слова о Господе и о спасении грешников и задумалась над ними.

В другой раз Иван Ильич рассказал нам о своём разговоре с супругой генерал-адъютанта Р., к которой мать моя послала его с поручением. И эта высокопоставленная дама также была растрогана до слёз свидетельством верующего дворника. Мне помнится, как этот бесхитростный свидетель начинал свои повествования: "Господь позволил мне вчера чудно о Нём свидетельствовать". И это слово "чудно" выражало не сомнение или гордость, а просто радость от Богом данной возможности Ему послужить.

Когда после многих лет дом наш был продан Итальянскому Посольству, Иван Ильич остался там, поступив на службу к итальянцам. Интересно было слышать, как он. вздыхая, сетовал на безнравственность молодых дипломатов: "Ох, уж эта мне дипломатия!" - говорил он, отмахиваясь рукой, как бы от наваждения.

Когда тогдашний первый итальянский посланник, замененный другим, собрался уехать к себе в Италию, старшему дворнику, к которому они питали большое доверие, были поручены отправка багажа и всякие расчёты, связанные с этим, и потому он оказался на вокзале при проводах своего хозяина (у него был титул герцога). Войдя в вагон попрощаться, Иван Ильич не мог воздержаться, чтобы не сказать уезжавшему посланнику несколько слов из Евангелия. Каким образом происходил этот разговор, для меня загадка, так как брат Р. знал только несколько слов по-итальянски и по-французски, а посланник едва ли понимал по-русски. Несмотря на это у них завязалась настолько горячая беседа на самую возвышенную духовную тему, что ни посланник, ни старший дворник не заметили, как поезд тронулся, и наш Иван Ильич в международном вагоне понёсся по направлению в Италию! Не знаю, на какой станции ему удалось сойти с поезда, но хочется надеяться, что итальянский посланник повёз с собою хоть какое-нибудь зёрнышко с небесной пажити!

Страдальцы за веру

Случай, о котором будет речь, взят из книги "От края до края земли", написанной И.В.Каргелем, сопровождавшим д-ра Бедекера в одном из его путешествий по Сибири. Он имел место в Красноярске Енисейской губернии.

За несколько лет до этого путешествия, так начинает свой рассказ И.В.Каргель, Кирпичников, служащий в Нижегородском имении Василия Александровича Пашкова, арестованный за веру был сослан в Минусинск Енисейской губернии. Он поддерживал оживлённую переписку с петербургскими верующими. И Василий Александрович Пашков получил о нём в Париже неожиданно отрадные сведения. В Париж приехал один еврей, который на одном собрании свидетельствовал о своём уверовании во Христа как своего Спасителя. Слушавшие это свидетельство поняли, что перед ними действительно чадо Божие. На вопрос, где он уверовал, последовал следующий рассказ: я совершил путешествие с востока до запада Сибири. В одном месте вблизи тракта (большой дороги) отдыхала партия арестантов. Мне никогда не приходилось видеть в пути ссылаемых этапом. Они отдыхали и имели некоторую свободу. Отдельно от других вокруг одного арестанта сидела небольшая группа ссыльных. Моё приближение не помешало ему продолжать свою речь. Он рассказывал о том, как Слово Божие проникло в его сердце, и открыло ему глаза на его греховное и погибшее состояние, и не давало ему покоя ни днём, ни ночью. Это заставило его обратиться к Господу с горячей молитвой о помиловании и прощении. Господь услышал его молитву, простил его, как некогда Давида, и он теперь не может молчать, но свидетельствует другим об этой благодати, и из-за этого свидетельства его сослали в Сибирь. Несмотря на это, он продолжал быть счастливым, так как во Христе он получил всё".