Духовная проза - [87]
Священник продолжает молиться втайне: И так воспоминая сию спасительную заповедь и все о нас бывшее: крест, гроб, тридневное Воскресение, на небеса восхождение, одесную сидение, второе и славное пришествие вновь — и, произнесши это в себе, возглашает громко: Твоя от Твоих Тебе приносяще, о всех и за вся. Отложив рипиду, диакон приподымает святой дискос и святой потир — олтарь уже не горница Тайная Вечери, престол не трапеза: он уже теперь жертвенник, на котором приносится страшная жертва за весь мир — Голгофа, на которой совершилось заколенье Божественной Жертвы. Эта минута есть минута и жертвоприношенья, и напоминанья всякому о жертве Творцу. Поклоненье отдается нами и земным властям; обожанье, уваженье, покорность мы воздаем и людям, но жертву — единому Творцу. Она не прекращалась от самого созданья мира и в каком бы виде ни приносилась, требовалась не самая жертва, но дух сокрушен, с которым она приносилась. Поэтому, всякий из предстоящих, вспомни, что в эту минуту священник, презрев все дольнее, оставивши все помыслы, все мысли о земном, подобно как Авраам, который, когда восходил на горы принести жертву, оставив внизу и жену, и раба, и осла своего, взявши с собой только дрова горького исповеданья прегрешений своих и сжегши их огнем раскаянья душевного, огнем и мечом духа заколовши в себе всякое желанье земных стяжаний и блага земного. Но что пред Богом все наши жертвы, когда Он гласит устами пророка: яко порт нечист вся дела ваша? В глубоком сознании, что нет Богу на земле ничего достойного жертвы, каждый из предстоящих обращается мысленно к той же Чаше, которую в олтаре подъемлет служитель олтаря, и восклицает во глубине сердца своего: Твоя от Твоих Тебе приносяще, о всех и за вся. Лик поет: Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим, Господи, и молимтися, Боже наш!
И наступает верховнейшая минута всей Литургии: пресуществление. В олтаре происходит троекратное призванье Святаго Духа на Святые Дары, — Того Самаго Святаго Духа, которым совершилось воплощенье Христово от Девы, Его смерть, Воскресенье и без Которого не может пресуществиться хлеб и вино в Тело и Кровь Христову.
Упав ниц перед св. престолом, священник и диакон творят троекратно земные поклоны, произнося в себе: Господи, Иже Пресвятого Твоего Духа в третий час Апостолом Твоим ниспославый, Того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас молящихтися. И каждый вослед за сим призваньем произносит в себе стих: Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей. И во второй раз то же призвание: Господи, Иже Пресвятого Твоего Духа в третий час Апостолом Твоим ниспославый, Того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас молящихтися; вслед за тем стих: Не отвержи мене от лица Твоего и Духа Твоего Святаго не отыми от мене. И в третий раз призвание: Господи, Иже Пресвятого Твоего Духа в третий час Апостолом Своим ниспославый, Того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас молящихтися. Подклонив главу, диакон указывает орарем на Святой Хлеб, произнося в себе: Благослови, владыко, Святый Хлеб; и знаменует его трижды иерей, глаголя: И сотвори убо хлеб сей Честное Тело Христа Твоего. Диакон произносит: аминь. И Хлеб уже есть самое Тело Христа. И так же безмолвно указывает диакон орарем на Святую Чашу, произносят в себе: Благослови, владыко, Святую Чашу. И, благословляя, глаголет священник: А еже в Чаши сей, Честную Кровь Христа Твоего. Диакон произносит: аминь и, указав на обоя святая, глаголет: Благослови, владыко, обоя. Благословив, произносит священник: Преложив Духом Твоим Святым; троекратно произносит диакон: аминь — и на престоле уже Тело и Кровь: пресуществленье совершилось! Словом вызвано Вечное Слово. Иерей, имея глагол наместо меча, совершил закланье. Кто бы он ни был сам, — Петр или Иван, — но в его лице Сам Вечный Архиерей совершил сие закланье, и вечно свершает Он его в лице Своих иереев, как по слову:
