Духовная борьба - [86]

Для того чтобы духовник мог помочь двум людям, связанным между собой, он должен иметь общение с каждым из них. К примеру, слыша о том, что два человека не согласны в своих помыслах, духовник должен знать душу каждого, потому что каждый может представлять дело таким образом, как понимает его сам. Духовник должен брать на себя разрешение несогласий этих людей только тогда, когда они согласятся с тем, что он разрешит их согласно Евангелию. Потому что все другие решения будут непрекращающейся головной болью, и придется постоянно пить аспирин. Кроме этого, духовник должен ставить каждого из несогласных на свое место, он не должен никого оправдывать. Он должен указать каждому из людей на недостатки. Таким образом и одна и другая кривизна будут обтесываться, а люди будут приходить к согласию и ко взаимному пониманию.

У меня нет ни одного хорошего качества, кроме следующего: я никогда никого не оправдываю — даже если человек не виноват. К примеру, если ко мне приходят женщины и начинают жаловаться на мужей, я даю им хорошую взбучку. Когда ко мне приходят мужчины и жалуются на своих жен, я даю взбучку мужчинам. Я не успокаиваю их помысл, но указываю каждому на его недостатки, я говорю каждому то, что ему требуется, чтобы была польза. А в противном случае и муж и жена уходят от человека, к которому они приходили посоветоваться, успокоенными, однако дома начинают скандалить друг с другом: "Нет, все-таки прав был батюшка, когда сказал мне, кто ты есть на самом деле!" — укоряет один другого, а в ответ слышит: "А мне, знаешь, что он про тебя понарассказывал!" Я хочу сказать, что никого не оправдываю в его страстях. И не только не оправдываю: некоторых людей очень ругаю — понятно, что для их же блага, — и они действительно уходят внутренне успокоенными. То есть они могут уходить от меня огорченными, однако понимают, что моя горечь больше, чем их собственная.

— Геронда, некоторые, когда вы их ругаете, все равно чувствуют себя как за каменной стеной.

— Да, потому что я не ругаю человека сухо, формально. Я говорю ему, что у него есть добродетели, из которых надо извлечь пользу, и недостатки, которые надо исправить. Если не сказать человеку правду, то в какой-то момент, не услышав [полюбившейся ему] лести, он выйдет из равновесия.

Как относиться к людям, впавшим в отчаяние

Как-то раз ко мне пришел один взбудораженный юноша и сказал: "Геронда, я не в состоянии исправиться. Мой духовник сказал мне: "Это все у тебя наследственное..."" От таких слов юноша впал в отчаяние. Если кто-то доверит мне свои проблемы, я скажу такому человеку: "Это происходит по такой-то и такой-то причине. Для того чтобы измениться, ты должен сделать то-то и то-то". К примеру, ко мне приходит человек, который мучается каким-то помыслом и не может уснуть. Он пьет таблетки от головной и желудочной боли и спрашивает меня: "Может быть, мне их лучше не пить?" — "Нет, — отвечаю, — таблетки пока попей. Выброси тот помысл, который тебя мучает, а после этого можешь оставить и таблетки. Если ты не выбросишь помысла, твое состояние не изменится, ты будешь продолжать мучаться". Ведь какая будет польза этому человеку, если он прекратит пить таблетки, но не прекратит держать в себе мучающий его помысл?

Хорошо, если духовник не доводит дело до такого состояния, когда [перед исповедующимся] надо зажигать красный свет, но относится к некоторым вещам с терпением. Но, конечно, и сам исповедующийся, чтобы получить помощь, должен трудиться правильно. Как-то раз один молодой человек стал в каком-то вопросе давить на девушку, с которой был обручен. Кто его знает, что он ей наговорил... Она разгневалась, села в машину, уехала и по дороге разбилась. После этого молодой человек хотел покончить с собой, потому что чувствовал, что стал причиной ее смерти. Он пришел ко мне и рассказал об этом. По сути, он совершил преступление, однако я утешил его и привел в нормальное состояние. Впрочем, после этого он и вовсе перестал вспоминать об этом случае, сделался совершенно равнодушным человеком, да к тому же связался с другой девицей. И вот, когда в таком состоянии через три года он снова пришел ко мне, я задал ему хорошую трепку, потому что опасности, что он наложит на себя руки, уже не было. Он не видел, не признавал за собой вины, и поэтому взбучка была необходима. "Неужели ты не понимаешь, — сказал я ему, — что в прошлый раз ты совершил убийство и стал причиной гибели девушки?" Если бы этот молодой человек работал над собой правильно, то, не забывая о том случае, он продолжал бы страдать, однако за это страдание ему воздавалось бы божественным утешением, и тогда он не докатился бы до такого циничного равнодушия.

Таким образом, необходимо быть очень внимательными. Ведь кто-то, совершив грех, впадает в отчаяние. В этот момент ты можешь его утешить, но, чтобы он не повредился, требуется и его собственное любочестие. Однажды ко мне в каливу пришел юноша, который впадал в плотской грех и не мог освободиться от этой страсти. Несчастный пришел в отчаяние. До меня он был у двух духовников, которые строго пытались объяснить ему, что он тяжело грешит. Паренек потерял всякую надежду. "Раз я знаю, что совершаю грех, — решил он, — и не могу исправиться, то лучше мне порвать все отношения с Богом". Когда я услышал о том, что с ним происходит, мне стало больно за несчастного, и я сказал ему: "Послушай меня, благословенная душа. Никогда не начинай свою борьбу с того, что ты не можешь сделать, но начинай ее с того, что ты сделать можешь. Давай посмотрим, что тебе по силам, и ты начнешь с этого. Можешь ли ты ходить в церковь каждое воскресенье?" — "Могу", — ответил он. "А можешь ли ты поститься каждую среду и пятницу?" — спросил я снова. "Могу", — ответил он. "А можешь раздавать в милостыню десятую часть от твоей зарплаты или же посещать больных и помогать им?" — "Могу". — "А можешь ли ты — даже впав в грех — молиться каждый вечер и просить: "Боже мой, спаси мою душу"?" — "Геронда, — сказал мне он, — я буду все это делать". — "Ну так вот, — говорю, — начинай прямо с сегодняшнего дня делать все, что тебе по силам, а Всесильный Бог сделает то единственное, что тебе не по силам". Несчастный юноша успокоился и не переставая повторял: "Благодарю тебя, отче". Видишь: у него было любочестие и Благий Бог помог ему.