Духова гора - [35]

Охая и приговаривая, старик помог мне усесться на лавку возле печи и убедившись, что я способна сидеть сама, принёс с кровати тёплое шерстяное одеяло.

— Как продрогла-то, эх ты, непутёвая, — причмокнул губами ведарь, разводя огонь побольше и размещая в горниле глиняные горшки: один с водой и второй с моментально разнёсшимся по комнате ароматом вкуснейшего мясного рагу с подливкой. — Ты отдыхай покамест, согреешься, поешь, тогда и разговоры будем разговаривать.

Сдерживая голод зверя, под задумчивым взглядом убирающего осколки и стирающего с пола остатки молока деда Михася, я старалась есть спокойно, но добавки пришлось попросить. После ужина ведарь развёл в лохани возле печи тёплую воду и вышел на крыльцо в ожидании пока я приведу себя в порядок.

Много позже устроившись в хоть и залатанной, но чистой и длинной мужской рубахе, что была мне почти до пят, под одеялом на мягкой перине кровати, я рассказывала своему самому первому другу в этом мире о своей жизни в крепости и зачем вернулась к нему.

— Ты спи, Мирослава, — наконец произнёс дед с полатей, на которых грел свою спину. — Утро оно больше, чем ночь, покажет. Позову я Айкара, а вот придёт, али нет — не могу тебе сказать. Днём ведь его племя в тенях таится, лишь ночью выходят, да ежели Привратница позовёт. А то, что Лахи тебе рассказывал, я давно подозревал, да всё подтверждения своим домыслам не знал. Значит, не простой-то на болотах крест — заговорённый. Вот ведь напасть. А ты спи, дочка, спи. Пока ты спишь я покумекаю как быть-то теперь.

Провалившись в сон, снова ощутила чужое присутствие, вот только теперь я словно со стороны смотрела на обнажённых по пояс Аргора и Радомира, которые сбросили свои рубахи и застыли друг напротив друга, готовые сойтись в схватке. Холодная злость в глазах заклинателя против спокойной уверенности во взгляде князя. И только блеск моего медальона лежащего на полу между ними с разорванной цепочкой и покорёженным диском, отвлёк от видения, заставляя проснуться в холодном поту.

Свет уже вовсю заливал избу, томилась в горниле, распространяя мясные запахи, похлёбка и дед Михась возле окна что-то стругал из древесной палочки. Та мирная картина, которой мне не хватало всё это время. Как же я соскучилась по старому ведарю!

— Проснулась, дочка? — мягко улыбнувшись и откладывая свои заботы, Михась поднялся с лавки и подошёл к печи, проверяя готовность завтрака. Или обеда? — Поедим, да в лес пойдём, я зарубку для Айкара оставлю, а ты запах свой, авось и откликнется. У него душа добрая, хоть и волкодлак с виду.

Поднявшись с постели, накинула на плечи найденную в одном из сундуков и протянутую мне дедом шаль.

— А как мы узнаем, что он поможет? — спросила ведаря, разливая по кружкам травяной отвар из засушенных листьев дикой малины.

— Он сюда к ночи придёт, если всё, как я думаю выйдет, а мы за ним уже в лес пойдём, — ответил Михась и ухватом помог достать из печи горшок с похлёбкой. — Там и поговорите с ним.

— Мне обратно обернуться, наверное, надо будет? — по телу прошла дрожь от воспоминания о последнем обороте, оказавшемся гораздо больнее того, что был на болоте.

— Сейчас-то не надо, лишняя боль ни к чему, от тебя и так кошачьим мехом на всю избу пахнет, — махнул рукой ведарь. — А вот к ночи придётся, речи-то у волкодлаков нет, только зверь твой с ними говорить сможет.

Кивнула деду и завтракали мы уже в молчании. Слов не нужно было, здесь моей душе было спокойно и легко. Уютное понимание и доброта старого ведаря укутывали своей заботой, позволяя расслабиться и на время забыть обо всех волнениях.

Убрав со стола, пока дед искал для меня тёплую одежду, я старалась понять приснившиеся мне сны, и как могла пыталась разглядеть медальон, но тот обхватывал шею так высоко, что взглянуть на него как следует было невозможно. Да и замок заклинило — не расстегнуть. Отражающая поверхность отполированного метала, заменяющего ведарю зеркало — слишком мутная, чтобы хоть что-то увидеть. Что же ты подарил мне, князь?

Штаны на меху и старый тулуп оказались мне велики и их пришлось перевязывать полосками ткани, чтобы хоть как-то удержать тепло.

За дверью нас ждал нетронутый ещё первыми следами, хоть и изрядно подтаявший, белоснежный простор, сверкающий под лучами далёкого солнца. За избой начинался лес, стоящее в зените светило освещало ближайшие стволы сосен и берёз, под которыми начинался сумрак густой лесной чащи с длинными тенями старых деревьев.

Там живут волкодлаки. Чёрные мощные псы, чуть не убившие меня и поквитаться с которыми жаждал мой зверь. Но лишь их вожак мог помочь найти выход, а значит, мне придётся встретиться с ним.

Собрав в кулак всю свою волю и желание жить, я шагнула за ведарем под сень многовековых деревьев.

Глава 15

Дед Михась вёл меня одному ему известными тропами по припорошённому снегом лесу. В отличие от полей возле деревни, здесь он и не думал таять. Густые тени давали ему искрящийся голубоватый оттенок и лишь в нескольких местах, куда дотягивались солнечные лучи, блестели проталины. Складывалось ощущение, что в лесу бушевала самая настоящая метель, и если за его пределами земля была лишь слегка укрыта белым покрывалом, то здесь ноги по щиколотку утопали в снегу.