Дух коммуны - [5]

Надо подумать, с кем, не особо удивившись, мог бы повстречаться здесь Кейт…

Когда я выхожу из собора за спиной человека в черном, то выгляжу копией - более правдоподобной, чем сам оригинал - американской девочки-подростка времен маккартизма: плиссированная юбка, конский хвост, белые носки, балетные туфли и, конечно, никакого лифчика под рубашкой - чересчур прозрачной.

Это трюк, которому меня научила маман. Лучший способ заставить мужчину забыть, что он должен держаться настороже - это без особых изощрений сунуть ему под нос грудь, незаметно продолжая при этом его обрабатывать. В данном случае я выбрала миниатюрную модель, чтобы не слишком его возбуждать. Меня совсем не привлекает идея разочаровать его, когда он убедится, что перед ним всего лишь изображение, а не существо из плоти и крови.

- Добрый день, - говорю я.

Он медленно оборачивается и смотрит на меня через темные очки.

- Ты откуда, девочка?

Ай-ай-ай, план соблазнения начинается неудачно. Я совсем не хочу, чтобы он принял меня за малолетку.

- А откуда вы здесь взялись? Да еще с этой штукой?

- Эта штука называется собор Сакре-Кёр. Он принадлежит мне. Я широко открываю глаза и рот.

- Вау! Видать, это вам обошлось в кругленькую сумму!

Он отпивает глоток оранжада, прежде чем ответить со слегка отсутствующим видом:

- В общем, не совсем так. Это был обмен.

- На что?

- Ты очень любопытная, малышка…

Я принимаю как можно более невинный вид, в котором смешиваются облики многих киноартисток прошлого века: немного от Одри Хепберн с добавкой чуточки Изабель Аджани, чтобы с гарантией получить прекрасную дурочку.

- Все это очень странно… дом, появившийся посреди пустыни неизвестно откуда.

- Прежде всего, это не дом, а церковь, - любезно объясняет мужчина. - Она называется Сакре-Кёр и попала сюда из Парижа.

- Из Парижа? Вот это да! И как же вы доставили ее сюда? Вы разобрали ее, а потом снова собрали здесь, камень за камнем?

Он изучает меня добрый десяток секунд, не произнося ни слова и не снимая своих темных окуляров.

- Ничего подобного я не делал, - наконец неохотно признается он. - Всем занимались розуэллы.

- Это кто еще?

- Типы из Розуэлла, - терпеливо повторяет он. - Инопланетяне, которые там высадились.

- Не было в Розуэлле никаких инопланетян!

- Тогда как ты объяснишь вот это? - вопрошает он, небрежно махнув рукой в сторону собора.

Я пожимаю плечами, потом поднимаю руки перед собой, выставив вперед ладони, и произношу дрожащим голосом:

- Вам удалось это с помощью… магии? Он разражается смехом.

Через четверть часа я полностью расколола его - и без всякого кокетства. Хотя он и прикрывается темными очками, я прекрасно вижу его глаза. Когда он отводит их от моего лица, то лишь для того, чтобы проследить за моими руками или уставиться на что-нибудь более соблазнительное.

Кейт Свенсон сколотил состояние на шоу-бизнесе в начале пятидесятых, подготовив десяток артистов и разработав несколько концепций мультимедийных представлений для «Эльдорадо» («Досуг, игры и развлечения»). Несколько месяцев тому назад, когда он оставил свое дело, его посетил незнакомец, предложивший купить Сакре-Кёр. Каким образом ему удалось узнать, что Кейт, посетивший Париж в середине тридцатых годов, буквально влюбился в это архитектурное творение? Так или иначе, но они быстро сошлись на следующем: Свенсон не тратит ни сантима на приобретение собора, но обязуется создать за свой счет гигантскую статую, планы которой ему будут переданы. Где он ее возведет - не имеет значения, лишь бы все было проделано быстро и скрытно.

Потом будет произведен обмен.

Свенсон провел немало дней и ночей в укромном местечке на вершине столовой горы, куда я не догадалась заглянуть раньше. И вот сегодня его надежды исполнились. Он увидел неизвестно откуда возникших розуэллов, те подхватили статую и скрылись вместе со своим грузом в невидимой двери, открывшейся в пространстве-времени.

Потом они появились снова, на этот раз с собором Сакре-Кёр, водрузили его на указанное место и исчезли.

Что-то здесь не сходится. Я еще могу допустить присутствие на Земле банды инопланетян, но на кой черт им понадобилось создавать с помощью калифорнийского миллионера изображение Луизы Мишель, чтобы потом водрузить его на вершине холма Монмартр?

Все-таки не сомневаюсь: это последний трюк маман. И розуэллы явно вылезли из психосферы. В конце концов, они уже довольно давно появляются в фантазиях доброй половины человечества. С этой точки зрения, они не более реальны, чем домовые, драконы, демоны и так называемые изобретатели машин времени, пытающиеся всучить вам по сходной цене какое-нибудь кошмарное электронное устройство.

Я продолжаю болтать с Кейтом еще пару минут, прежде чем оставить его в глубокой задумчивости на паперти собора. Он рассеянно прощается со мной, даже не поинтересовавшись, каким образом я рассчитываю вернуться в края, более пригодные для жизни.

Не имеет значения, этот тип явно чокнулся.

Сразу после возвращения в Сеть я добываю опубликованный за время моего отсутствия предварительный отчет Труваллека. Как обычно, это свалка глупостей и дурацких гипотез, изложенных неудобоваримым стилем. Вот последние абзацы опуса: