Дух демона - [53]

— Так что же нам делать? — спросил Брунхельд, предводитель Тол Хенгора.

Он перегнулся через стол, глядя Элбрайну прямо в глаза. Потом сделал знак женщине, стоявшей в ожидании возле полога. Она подошла к могучему Элбрайну с куском ткани.

— Уводить своих людей на запад, — ответил он, передавая женщине палаш. Та с величайшим благоговением принялась оттирать с лезвия кровь.

— И прятаться в лесу, словно мы — бабы или сопливые детишки? — загремел тот, кто сломал ручку кружки. Он вскочил на ноги, но количество выпитого эля дало о себе знать. Захмелевший герой пошатнулся, и сосед быстро усадил его за стол.

— Я продолжу охоту на великанов, — объяснил Элбрайн. — Если мне удастся их уничтожить или хотя бы увести подальше, ты со своими воинами сможешь ударить по остальным врагам и вернуть Тол Хенгор.

— Я не желаю покидать свой дом, — заявил Брунхельд и замолчал. Все вокруг также хранили молчание.

Брунхельд был их предводителем, вождем, и звание это он заслужил в боях. Что бы ни предлагал Андаканавар, жители деревни сделают то, что скажет им предводитель.

— Но я доверяю тебе, дружище, — добавил Брунхельд, кладя руку на плечо Андаканавара. — Разделайся с ними, и побыстрее. Конечно, лучше, чтобы и ноги этих грязных тварей не было в Тол Хенгоре. Ну, а если уж сунутся, мы постараемся, чтобы им пришлось жарко. Не улыбается мне в мои-то годы отсиживаться в холодном и промозглом лесу.

Произнося последние слова, Брунхельд подмигнул. Он был более чем на пятнадцать лет моложе Андаканавара, а все знали, что странствующий Элбрайн жил исключительно в чаще леса.

Андаканавар кивнул предводителю, затем всем остальным. Он взял у женщины ткань и стер последние следы великаньей крови с лезвия палаша. Потом он поднял свое оружие, чтобы все видели блеск лезвия. Палаш был вручен ему эльфами и именовался Сокрушитель Льда. По своим размерам он превосходил все, когда-либо изготовленное из сильвереля. Лезвие палаша не тупилось и не имело зазубрин. В сильных руках Андаканавара палаш был способен единым взмахом перерубать небольшие деревья.

Элбрайн убрал свое оружие в ножны, висевшие на плече, кивнул Брунхельду и исчез.

Магистр Джоджонах вместе с Браумином Хердом стояли на краю высокого утеса. Оттуда открывался вид на широкую и плоскую долину. Там стояли каменные дома небольшого селения. Солнце клонилось к западу, отчего по всей долине тянулись длинные тени.

— Похоже, мы проехали больше, чем планировали, — высказал предположение брат Браумин.

— Селение явно альпинадорское, — согласился магистр. — Действительно, либо мы успели оставить Тимберленд позади, либо эти варвары расселились за пределами своей южной границы.

— Скорее первое, — ответил брат Браумин. — Брат Байюс, а он хорошо владеет секстантом, высказывал такое же мнение.

— Магия, помогающая выкачивать силы из зверей.

Брат Браумин искоса поглядел на своего наставника. Он тоже без восторга относился к выкачиванию сил из ни в чем не повинных зверей, однако это волновало его не столь сильно, как Джоджонаха.

— Даже упрямец Фрэнсис признает, что мы наверстали время, потраченное на объезд, — продолжал магистр. — Правда, он стал поспокойнее после того, как отец-настоятель Маркворт одобрил наш выбор дороги.

— Если брат Фрэнсис с чем-то не согласен, ему не требуется ни поддержка, ни доводы рассудка, — заметил Браумин, на что Джоджонах понимающе усмехнулся. — Теперь он занят нашим новым маршрутом и, что удивительно, прокладывает его с тем же рвением, что и прежний.

— Ничего удивительного, — ответил магистр, понизив голос до шепота, поскольку увидел приближающихся к ним двух молодых монахов. — Брат Фрэнсис готов сделать что угодно, только бы произвести впечатление на отца-настоятеля.

Брат Браумин рассмеялся. Но его улыбка тут же погасла, когда он увидел встревоженные лица подошедших братьев.

— Умоляем простить, что побеспокоили вас, магистр Джоджонах, — сказал брат Делман. Оба монаха непрерывно кланялись.

— Прощаю, прощаю, — нетерпеливо махнул рукой магистр, понимая, что стряслась какая-то нешуточная беда. — Что случилось?

— С запада на деревню движется вражеское полчище, — ответил брат Делман.

— Брат Фрэнсис утверждает, что мы можем легко скрыться от них, — перебил его второй монах. — Неужели мы допустим истребление жителей деревни?

Магистр Джоджонах повернулся к Браумину, который медленно качал головой, словно это известие доставило ему сильную боль.

— Распоряжения отца Маркворта были недвусмысленными и бескомпромиссными, — упавшим голосом произнес безупречный. — До тех пор пока мы не окажемся в Барбакане и не выполним порученное нам задание, мы не имеем права ни на помощь друзьям, ни на отпор врагам. Джоджонах поглядел вниз, туда, где из труб деревенских домов лениво поднимались серые струйки дыма. Он представил, как вскоре они могут превратиться в клубы черной удушливой гари, волнами поднимающейся от горящих жилищ. Как замечутся взрослые и дети, крича от ужаса и боли.

А потом кричать станет некому.

— Скажи, брат Делман, что ты чувствуешь в своем сердце? — неожиданно спросил магистр.

— Я верен отцу-настоятелю Маркворту, — не колеблясь, ответил молодой монах и решительным движением расправил плечи.