Дуэль магов - [14]

— Его логово! — прохрипел Этредж.

Ломиком и топором он проделал щель в толстых ореховых панелях. Комнату залил свет. Это Питерс включил лампу на столе.

Но обыск письменного стола графа Вурца ничего не дал. Там не нашлось ни компрометирующих бумаг, ни подозрительных документов.

Затем Этредж и Питерс перешли к полкам, вынимая книгу за книгой и с надеждой пролистывая их. Ничего там не найдя, они простучали стены, перевернули ковры и заглянули за картины. Обыск оказался безрезультатным.

Наконец Этредж, остановившись посреди кабинета, проворчал:

— Хватит терять здесь время, Питерс. Мы уже сунули головы в петли. Так что теперь можем обыскать и другие запертые комнаты.

Они вскрыли дверь соседней комнаты и замерли от удивления.

Внутри было мрачно, почти темно. На окнах висели плотные шторы; свет проникал сюда только из коридора. Но хватило и этого тусклого освещения, чтобы разглядеть богато обставленную спальню.

Поверх шелкового покрывала на кровати лежала женщина в красивом платье: руки скрещены на округлой юной груди, волосы тщательно уложены, губы приоткрыты, между ними — блеск ослепительно белых зубов. Ножки в серебряных туфельках покоились на бархатной подушечке, аккуратно положенной на покрывало.

— Господи! — выдохнул Этредж, входя в комнату. — Она либо мертва, либо сон у нее очень крепкий!

Он подскочил к кровати, осторожно взял девушку за запястье и сосредоточенно замер. Потом, покачав головой, склонился, приспустил сияющую ткань вечернего платья с атласных плеч девушки и прижал ухо к ее красиво очерченной груди.

— Она… мертва!

Питерс включил ночник рядом с собой и посмотрел на тело. Он приподнял девичью руку и отпустил — она медленно упала. Ему показалось, что хотя плоть была холодна, ее сковал не холод простой человеческой смерти. Это скорее походило на хлад безымянного ужаса, пробуждающего отвращение, хлад червоточины — красоты нечестивой.

— Она не умерла, — прохрипел он, — но и не жива. Глядите: на щеках румянец, губы изогнуты в улыбке. Тело расслаблено, напоминает тряпичную куклу. Она будто бы вот-вот раскроет глаза и заговорит с нами.

— Каталепсия, — пробормотал Этредж. — Нам нужен врач. Она слишком молода, чтобы умереть, — и слишком красива.

Взгляд Питерса помрачнел.

— Не каталепсия. Нужно зеркало! — Он оглядел комнату. И ахнул.

В этой роскошной спальне зеркала не было!

— Комиссар, — медленно начал он, — вы мне поверите, если я предъявлю доказательство?

Этредж серьезно кивнул.

— Тогда вызовите лифт. Идите и найдите зеркало. Принесите его сюда. — Он присел на край кровати, не глядя на недвижно лежащую рядом с ним красавицу в приведенном в беспорядок вечернем платье.

Звук удаляющихся шагов Этреджа смолк…

Питерс завороженно посмотрел на лицо девушки.

«Интересно, кто она… кем была?» — мрачно подумал он. Он пристально вгляделся в ее черты, от ослепительной красоты перехватило дыхание. Но в то же время ему было не по себе: такой красоты, красоты блудной и бездушной, ему еще не приходилось встречать ни в одной женщине. Постепенно на душе становилось все тревожнее, по спине побежали мурашки…

В комнату тихо вошел Этредж, приблизился к другой стороне кровати и уставился на лежащую перед ним девушку. В руках его был небольшой кожаный футляр. Питерс догадался, что комиссар побывал в аптеке на углу и купил набор туалетных принадлежностей, в который входило зеркальце. На лице Этреджа застыло выражение крайнего удивления.

— Зажгите люстру, Питерс. По-моему, я уже… уже встречался с ней раньше.

Питерс молча уставился на Этреджа, который изучал спокойное, красивое лицо девушки при ярком освещении.

— Определенно, я ее видел, — бормотал комиссар. — Но где? Она очень похожа на Катарину Грант, да вот только сестры у Катарины не было. А сама она, — задумчиво произнес он, — конечно, мертва.

Этредж резко замолчал. В голове всплыли слова Мэри: «Недавно ходили нелепейшие слухи: говорили, Катарина Грант так страдала от любви к нему, что умерла».

— Давайте, Питерс, — приказал он, — не будем медлить с вашим зеркальным экспериментом!

* * *

Дрожащими руками Питерс раскрыл кожаный футляр и вынул дешевое прямоугольное зеркало. Он встал так, чтобы свет, падающий на застывшее, бездушное лицо красавицы, как можно отчетливее выявил его черты…

И посмотрел на отражение. Поначалу выражение Питерса не менялось, оставаясь выжидательным и опасливым, словно он принуждал себя смотреть на нечто жуткое. Затем, как ни странно, иступленный страх исчез из его взгляда, но руки по-прежнему сильно тряслись. Он с неловкой решимостью протянул зеркало комиссару.

— Не такое уж оно и страшное, не как у Вурца, — буркнул он. — Хвала Создателю! И как давно умерла эта Грант?

— Примерно полгода назад, — ответил Этредж.

Питерс дотронулся до его руки.

— А Вурц уже лет двадцать мертв, — сказал он. — Это точно она. Посмотрите сами.

Когда Этредж взглянул в зеркало, его лоб покрыла испарина, он мгновенно побледнел: девушка в отражении потеряла всю нежность и свежесть, ее испещренная сероватыми пятнами кожа мерцала пурпурной синевой. По лицу разлилась восковая желтизна, местами переходящая в бурый цвет опавшей листвы.