Дублер - [4]
К несчастью, все эти величайшие триумфы случались в иных, воображаемых мирах, а суровые профессиональные правила не одобряли включения в резюме достижений из параллельной реальности. Подобное нежелание принимать во внимание события иных пространственно-временных измерений означало, что у Стивена оставалось только резюме из реальной жизни: документ, отражавший как неумение его агента говорить «нет», так и выдающуюся способность Стивена, почти талант, в области невезения. Именно эта реальная версия событий и привела его сюда, в блистательный лондонский Уэст-Энд.
В возрасте восьми лет, впервые посетив Лондон с мамой и папой, Стивен решил, что Пикадилли-серкус – центр вселенной, неописуемо пленительное, инопланетное место, где, как в старом британском мюзикле шестидесятых, в любой момент кто-то может отчебучить танцевальный номер. Это случилось двадцать четыре года назад. Теперь Стивен здесь работал и, выходя из горячего, напоминающего суп воздуха станции подземки в промозглый вечер позднего октября, видел только чрезвычайно бьющую по глазам, шумную и коварную площадь с круговым движением. Поблизости гнусавый уличный музыкант упрямо и последовательно излагал сборник песен «Radiohead», и шансы на внезапный танец казались совсем уж призрачными. В эти дни Стивен даже едва замечал Эроса – безусловно, самый посредственный памятник в мире. Если он вообще удосуживался поднять глаза, то только чтобы взглянуть на электронные часы под рекламой кока-колы и понять, опаздывает ли он на работу.
19:01.
Опоздал. Стивен ускорил шаг.
Театр «Гиперион» стоит на Шафтсбери-авеню, между оптовым магазином кухонного оборудования и типично американским «Стейк-хаусом», какого уже не отыщешь нигде в Америке, – в ресторане такого рода всегда найдется хоть одна рыдающая женщина. Проталкиваясь и пропихиваясь сквозь толпу, все еще серовато-синий после собственного вскрытия, Стивен выглядел удивительно уместно среди заблудших туристических групп, бледных, полуобморочных продавщиц, стремящихся домой, меланхолических, тоскующих по родине испанских студентов, предлагающих ему рекламные проспекты курсов английского языка. Он поспешно проскочил мимо непомерно расплодившихся пунктов обмена валюты, мимо пользующихся дурной репутацией заведений фастфуда с отливающими всеми цветами радуги оранжевыми горами свинины в кисло-сладком соусе и пиццей – толстыми клиньями серого теста, уляпанными томатной пастой и парафинообразным сыром. Может, стоит что-нибудь съесть? Пепперони? Он взглянул на покрытые испариной куски пиццы под высоковольтными лампами – пепперони отблескивала маслянистым красным пóтом. Пожалуй, нет. Наверное, лучше после работы. Сейчас 19:03, то есть формально он опоздал к сигналу получасовой готовности. Театр уже показался, и, глядя на восток вдоль Шафтсбери-авеню, Стивен видел огромный, нависающий над тротуаром рекламный щит с Джошем Харпером – высотой в три этажа.
На афише красовался Двенадцатый Самый Сексуальный Мужчина Мира в расстегнутой до пояса белой рубашке с пышными рукавами и жабо и в плотно облегающих черных кожаных штанах, весьма сомнительных с точки зрения истории. Правой рукой он сжимал рапиру, нацеленную в прохожих, а в левой, высоко над головой, держал книгу, словно говоря: «Вот только закончу эту дуэль и тут же снова засяду за „Дон Жуана“». Пониже пояса располагались слова «Безумный, злой и опасный знакомый», выписанные излишне витиеватыми буквами, призванными отражать высокий литературный стиль и историческую достоверность. «Феноменальное мастерство! Харпер – сам лорд Байрон», – сообщал плакат, а курсивное «сам» обрубало всяческие споры раз и навсегда. «Строго ограниченный, один сезон!» Три месяца назад, в августе, когда Стивен впервые увидел плакат, он ухмыльнулся, представив, что «строго ограниченный» относится к Джошу Харперу и его актерским способностям, но засомневался, найдет ли кто-нибудь еще эту шутку забавной или верной, да и рассказать ее было некому.
Стивен еще раз взглянул на часы: прошло четыре минуты. Девять минут опоздания; непрофессионально, непростительно для дублера. И все же ему, возможно, удалось бы проскочить, если бы у актерского входа не стояла на страже Донна. Он незаметно пробежал мимо группки охотников за автографами, ожидающей Джоша, – сегодня восемь, неплохо…
– Десять минут опоздания, мистер Маккуин, – сообщила Донна, стерегущая вход. Донна заведовала постановочной частью – невысокая, но широкая женщина с большим туповатым лицом, похожим на раскрашенную обувную коробку, ломкими волосами бывшей готки и неприветливыми манерами озлобленного физрука. Она всегда носила форменный блекло-черный саржевый комбинезон, а на бедре – предписанную уставом огромную связку ключей, которую сейчас вертела на пальце, словно шестизарядный револьвер.
– Уф! – сказал Стивен. – Да там же прямо не Пикадилли-серкус, а какой-то цирк!
– Смешнее не стало, Стивен.
– Извини, Донна, это все метро…
– Отговорка не принимается, – буркнула Донна, набирая номер на мобильнике.
– Ты сегодня на редкость жизнерадостна. Что это с тобой?
– Его нет, – сказал Кенни, вахтер.
Эмма и Декстер случайно познакомились на выпускном вечере. Они встретились совсем не для того, чтобы никогда не расставаться, а чтобы уже завтра разойтись и начать новую взрослую жизнь. Каждый — свою.Что произойдет с ними через год? А через два? Через три, семь… двадцать?Роман Дэвида Николса — одновременно грустная и смешная, трогательная и светлая история о любви, в которой каждый найдет для себя что-то очень важное.«Великолепная книга о пропасти между теми, кем мы были, и теми, кем стали… Самая необычная любовная история со времен „Жены путешественника во времени“.
Как должен поступить мужчина средних лет, с хорошим чувством юмора, счастливо женатый почти двадцать пять лет, когда его жена среди ночи неожиданно заявляет, что покидает его, чтобы вновь обрести себя и почувствовать вкус к жизни? Дуглас решает бороться за свой брак. Вместе с женой Конни и семнадцатилетним сыном он планирует совершить Большое турне по европейским городам. Они собираются провести последнее лето всей семьей, перед тем как сын покинет дом ради учебы в колледже. Дуглас всей душой рвется в это путешествие, надеясь пробудить былую страсть жены.
В шестнадцать лет все переживания Брайана Джексона были связаны с тем, что в его жизни не будет ничего более достойного, чистого, благородного и правильного, чем оценки на выпускных экзаменах средней школы. А в восемнадцать он, поступив в университет, считает, что стал намного мудрее, и спокойнее смотрит на жизнь. Теперь его амбиции простираются гораздо дальше: он мечтает обзавестись оригинальной идеей, чтобы на него обратили внимание, а еще он страстно желает завоевать сердце девушки своей мечты, с которой вместе учится.
Впервые на русском – новейшая книга современного классика Дэвида Николса. Газета Guardian писала: «Его прошлый роман „Мы“ попал в Букеровский длинный список, а позапрошлый, „Один день“, прославил Николса на весь мир: перевод на 40 языков, тираж свыше 5 миллионов экземпляров, экранизация с Энн Хэтэуэй и Джимом Стёрджесом в главных ролях. И в „Сто тысяч раз прощай“ Николс делает то, что умеет лучше всего: погружая читателя в ностальгический пейзаж памяти, рассказывает историю любви – трогательную, но без дешевой сентиментальности, наполненную живым чувством, умными наблюдениями и, главное, юмором». Лето 1997 года.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.
Честно говоря, я всегда удивляюсь и радуюсь, узнав, что мои нехитрые истории, изданные смелыми издателями, вызывают интерес. А кто-то даже перечитывает их. Четыре книги – «Песня длиной в жизнь», «Хлеб-с-солью-и-пылью», «В городе Белой Вороны» и «Бочка счастья» были награждены вашим вниманием. И мне говорят: «Пиши. Пиши еще».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.