Дубина для Золушки - [14]

И ушла обратно. В оленей. А языкатая девчонка хмыкнула и тоже испарилась. И вот что это было? Не разберешь. То ли глава подтвердила слова своего потомка, то ли наоборот.

Чем больше с ними живу, тем меньше их понимаю. И все больше раздражаюсь, будь они хоть десять раз Мастера.

Плюнул в закат и тоже пошел спать. Я, может, и железный, но не в этом воплощении. Телу необходим отдых, а мне завтра с утра понадобится ясная голова.

Зайдя обратно в выделенный нам шатер, прислушался к чужому дыханию — спит. Что ж, будить для ужина сейчас уже неразумно, а потому можно спокойно устроиться на шкурах с другой стороны от очага.

Утро началось… неожиданно.

Сперва я обнаружил, что кто-то утащил мои штаны и рубашку. И сапоги с носками тоже, кстати. Я снял их вечером, перед сном, и, как всегда, аккуратно сложил в ногах. Что за?.. Опять местные цвирчата развлекаются? Они, правда, раньше так не «шутили», но кто их знает? Пропавшая одежда ничем не лучше привязанных к голове оленьих рогов...

Кстати… Мастера и ее странного сэвена-щенка в шатре тоже не было. Интересно, связаны ли эти два события? Неужели юные Ивановы еще и девчонку утащили, подговорив ее перед этим подшутить надо мной? Но зачем? И что смешного в краже одежды?

Я пару минут озадаченно смотрел в светло-голубой лоскут неба в переплетении шестов под крышей этого походного дома, а потом все же встал и пошел на улицу. Выяснять, кто куда делся и что вообще происходит.

Первое, что меня сильно озадачило, это чуть ли не сбивающий с ног невероятно вкусный запах чего-то наваристого и мясного. И совершенно незнакомого — в становище клана я ни разу ничего подобного не пробовал. Потом я озадаченно уставился на распяленную по хитро сплетенным палкам собственную рубашку. Рубашка была влажная и, если не ошибаюсь, чисто выстиранная местными аналогами очищающих шкафов, в которых еще не было функций сушки и разглаживания. Хотя о чем я?! Здесь же у местного клана что-то вроде школы выживания, а значит — полная имитация дикого образа жизни и отсутствие даже элементарных благ цивилизации.

Рубашка, вывешенная на этих самодельных распорках, раздуваемая свежим ветром, медленно сохла, расправлялась и… Я не знаток этих тонкостей. Наверное, робот в клане отгладил бы намного лучше. Но и сейчас вышло довольно неплохо.

А вон штаны. Тоже… э… полощутся по ветру. Рядом с носками. А сапоги… ага. У порога. И вычищены так, что солнце отражается в черной лакированной поверхности.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Чоб! Чобе! — раздался где-то в глубине привычно пасущегося рядом с шатрами стада оленей знакомый звонкий голос. — Ца-а-а! Ай, молодец, девочка. Хорошая, хоро-о-ошая…

И мне навстречу из леса серо-рыжих тел вышла Алико с ведром. Кажется, молока…

Глава 10

Галахад:

— Что ты делаешь? — обескураженно спросил я у робко подошедшей ко мне Алико. — Тебе чем-то не угодило местное промысловое животное?

— Цоб! — прикрикнула она на сунувшееся следом рогатое копытное, направив его обратно в стадо. Уверенно так крикнула и тут же снова посмотрела на меня так, словно испугалась моей реакции.

— Все очень скоро высохнет, дяденька… Вы чаю хотите?

— Мое имя Галахад, ле… хм, Алико. Можно просто Гал, если тебе трудно выговорить, — поправил ее я, понимая, что девушке неловко, и потому больше не спрашивая ее о ситуации. Если б что-то было не так, местный клан быстро бы поднял бучу. А раз целой толпы Ивановых поблизости не наблюдается — все в порядке.

— Мне не трудно, — торопливо заверила она, ногой отпихнув попытавшегося игриво обхватить ее лодыжку лапами толстого серого щенка. Я сначала решил, что это ее Кабато, но потом присмотрелся — нет, это чей-то местный. Окрас другой, и мордочка более острая. А Кабато вон лежит на солнышке, вывалив розовый язык, и сыто щурится. — Я лепешки уже напекла, с творогом, пойдемте завтракать?

— А творог-то ты где взяла?! — спросили вдруг у меня за спиной, и, обернувшись, я увидел ту самую недавно упомянутую «целую толпу Ивановых». Неужели что-то все-таки натворила?

— Простите! — моментально насмерть перепугалась девчонка и быстро шмыгнула мне за спину. — Я не знала, что скисшее молоко нельзя трогать, я думала… я там свежего взамен...

— Да предки с тобой, ребенок! — замахала на нее руками какая-то женщина в возрасте, но не глава клана. Они все такие похожие, даже аурами, что мне каждый раз нужно время, чтобы привыкнуть и начать их различать. И имена запомнить. — Бери все, что захочешь, никто слова не скажет! Просто творога у нас не было, только простокваша стояла старая, собакам думали плеснуть. А ты вон чего. Все под впечатлением и целое утро принюхиваются к запахам от вашей яранги, что собаки к праздничной солонине. Слюной изошли уже. Ты лучше скажи: как ты умудрилась олених подоить?! Они же наших-то не всех подпускают! И это ж не коровы! Совсем другое… хм. Другая технология.

— Я им травы немного… — смущенно забормотала девушка, выглядывая из-за моего плеча и доверчиво держась за мою руку, — и очистков, а потом шептала, сказки рассказывала. И Кабато помог, он их приводил.