Дуб и овен - [34]

– И Гейнор следует их примеру. Насколько я знаю, у него нет особых оснований бояться меня, но сегодня он сыграл нам на руку. И все же, думаю, скоро появятся Фои Миоре, – ответил Корум.

– Я тоже так думаю, – согласился сид. Он стоял на стене рядом с Корумом и куском известняка точил лезвие топора. Гофанон нахмурил густые черные брови. – Но ты видишь, как что-то мелькает в тумане Фои Миоре? И как с туманом смешивается что-то черное?

– Я заметил это еще раньше, – сказал Корум, – но не могу объяснить. Думаю, это какое-то новое оружие Фои Миоре и ждать его осталось недолго.

– Ага, – сказал Гофанон. – Вот и Илбрек скачет. Он, конечно, увидел, что мы одержали победу, и спешит снова присоединиться к нам. – В голосе Гофанона звучала горечь.

Они смотрели, как к ним приближается огромный золотой юноша на гордом вороном жеребце. Улыбающийся Илбрек держал в руке меч. Оружие было не то, что он обычно носил на поясе, а другое. В сравнении с ним тот меч, что висел у него на поясе, казался грубым, потому что клинок у него в руке блестел ярко, как солнце, ножны, усеянные драгоценными камнями, были из чистого золота, а рукоятка – из рубина величиной с голову Корума. Илбрек бросил поводья и высоко вскинул меч.

– Ты был прав, напомнив мне об Оружии Света, Гофанон! Я нашел сундук и обнаружил в нем меч. Вот он! Вот он, Мститель, меч моего отца, которым он дрался с Фои Миоре. Вот он, Мститель!

Когда Илбрек приблизился к стене и его огромная голова оказалась на одном уровне с ними, Гофанон мрачно бросил ему:

– Но ты появился слишком поздно, Илбрек. Мы уже завершили сражение.

– Слишком поздно? А не я ли пустил в ход меч, чтобы окружить кольцом Фои Миоре: они и сейчас не знают, что делать, – не могут ни двинуться к городу, ни собрать свои силы!

– Значит, это твоя работа! – Корум не смог удержаться от смеха. – Значит, когда мы решили, что ты бросил нас, на самом деле ты пришел нам на помощь и спас нас.

Илбрек изумился:

– Бросить вас? Не принять участия, может быть, в последней битве между сидами и Фои Миоре? Я бы никогда так не поступил, маленький вадаг!

Теперь расхохотался и Гофанон:

– Я так и знал, что ты не мог бы оставить нас умирать. Добро пожаловать обратно к нам! И мы рады приветствовать великий меч Мститель!

– Он сохранил все свои силы, – сказал Илбрек, поворачивая лезвие, чтобы оно блеснуло еще ярче. – Он остается самым могучим мечом, когда-либо поднятым против Фои Миоре. И они это знают! Я очертил пылающий круг вокруг их ядовитого тумана. Они остались в нем с туманом и не могут сдвинуться с места, пока вместе с ними не сдвинется и туман. Они прикованы к месту.

– Навсегда? – с надеждой спросил Корум.

Илбрек покачал головой и улыбнулся.

– Нет. Не навсегда, но на какое-то время. Прежде чем мы снимемся отсюда, я воздвигну защиту и вокруг Каэр Гаранхира, так что Фои Миоре и их рабы побоятся напасть на него.

– Боюсь, нам придется отправиться к королю Даффину и положить конец его скорби, – сказал Корум. – У нас остается мало времени, если мы хотим спасти жизнь Амергина. Нам нужны золотой Дуб и серебряный Овен.

Король Даффин поднял покрасневшие от слез глаза и посмотрел на стоящих перед ним Корума и Гофанона. Хрупкая девочка, которой вряд ли было больше шестнадцати лет, сидела на подлокотнике трона и гладила короля по голове.

– Теперь вашему городу ничего не угрожает, король Даффин, и какое-то время будет так. А сейчас мы хотим обратиться к вам с просьбой!

– Уходите, – сказал король Даффин. – Позже я выражу вам свою благодарность. Но не сейчас. Пожалуйста, оставьте меня. Вы, воины сидов, и напустили на нас Фои Миоре.

– Фои Миоре явились к вам еще до нас, – возразил Корум. – И спасло вас лишь наше предупреждение.

– Оно не спасло моего сына, – произнес король Даффин.

– И моего мужа, – прошептала девушка, сидевшая рядом с королем.

– Но спаслись другие сыновья и другие мужья. И многие еще спасутся с вашей помощью, король Даффин. Мы ищем два предмета из сокровищ мабденов – золотой Дуб и серебряного Овна. Они у вас?

– Они больше не принадлежат мне, – сказал король Даффин. – Но будь они моими, я бы не расстался с ними.

– Они – единственное, что может вернуть к жизни великого друида Амергина, сняв с него заклятие, наложенное Фои Миоре, – объяснил Корум.

– Амергина? Он в плену в Каэр Ллуде. Или уже умер.

– Нет. Амергин жив – пока. Мы спасли его.

– Вы? – Король Даффин с совершенно другим выражением лица посмотрел на них. – Амергин жив и свободен? – Похоже, отчаяние стало отступать, тая, как снег Фои Миоре, орошенный кровью черного быка. – Свободен? И возглавит нас?

– Да, если мы вовремя успеем в Каэр Малод. Потому что он там, в Каэр Малоде. Он умирает. Спасти его могут только Дуб и Овен. Но если они не принадлежат вам, к кому мы можем обратиться с этой просьбой?

– Они были подарком к нашей свадьбе, – сказала девушка. – Сегодня утром, когда Гвинн был еще жив, король подарил их своему сыну и мне. Вы получите золотой Дуб и серебряного Овна.

Покинув зал, она вскоре вернулась со шкатулкой в руках. Открыв ее, девушка извлекла изображение раскидистого дуба, отлитое из золота с такой точностью и изяществом, что миниатюрное дерево казалось настоящим. Рядом с ним она положила фигурку серебряного барашка; каждый завиток его был тщательно вырезан мастером. У барашка были крутые раскидистые рога. Он стоял на задних ногах, и его серебряные глаза со странной мудростью смотрели из-под серебряного лба.