Друзья. 25 лет вместе. Как снимали главный сериал эпохи - [26]
Новому коллективу сценаристов, в который также входили Джефф Гринштейн и Джефф Штраус, довольствовавшиеся тем, что сделали шаг вниз от шоураннеров к сценаристам, чтобы перейти на сетевое телевидение и снова сотрудничать с Кауффман и Крэйном, было поручено планировать предстоящий сезон. У Кауффман и Крэйна было смутное представление о том, как должен развиваться сюжет, было лишь несколько идей. Они знали, что бывшая жена Росса, Кэрол, будет беременна и что первый сезон будет показывать это время. Кауффман твердо верила, что кульминацией сезона станут роды Кэрол. Они также знали, что отношения Росса и Рэйчел будут развиваться, но как далеко они продвинутся, еще предстояло понять.
Кроме того, было несколько не полностью раскрытых историй. Они знали, что один эпизод будет вращаться вокруг сонограммы для Кэрол, которая будет беременна ребенком Росса. Была идея сделать Джо дублером для Аль Пачино. Они даже знали, что Росс и Рэйчел в конце концов займутся сексом в его музее – сюжетная составляющая, которая не появится до второго сезона. Остальное пришлось продумывать в комнате сценаристов.
Гринштейн вспомнил, что, работая над «Как в кино», он тратил слишком много времени на то, чтобы придумать содержательное название для каждого эпизода. Название появлялось на экране в начале эпизода, и Гринштейн вместе с Кауффман и Крэйном хотели, чтобы названия должным образом настроили зрителя перед началом серии. При планировании «Друзей» стало понятно, что названия эпизодов вряд ли когда-нибудь будут появляться на экране, но Крэйн и Кауффман знали, что поклонники могут прочитать о них в журнале TV Guide или какой-нибудь ежедневной газете. Они поговорили об этом и поняли, что даже самые преданные фанаты вряд ли запомнят название каждого эпизода, когда будут обсуждать его на следующий день. Вместо этого они бы сказали: «Эй, а ты видел тот эпизод с…?» Поскольку поклонники ссылались бы на эпизоды таким образом, почему бы именно этот формат не использовать для реальных названий? Так появилась идея для названий эпизодов «Друзей», и почти каждый эпизод начинался с «Эпизод с…» или «Эпизод, где…» (Даже те, которые имели другое продолжение, отличались лишь немного, например «Сотый эпизод».)
По просьбе Кауффман и Крэйна большая часть сюжета должна была складываться из материала собственной жизни сценаристов. Джефф Гринштейн вспомнил, как вскоре после переезда в Лос-Анджелес он устроился на временную работу в японскую страховую компанию в качестве менеджера по претензиям. Все были одержимы цифрами, значение которых Гринштейн понимал лишь смутно. Смесь серьезности и нелепости действий помогла Гринштейну лучше постичь комедию; он распознал достойный романов Кафки скрытый смысл своего рабочего места.
Через полгода начальство Гринштейна хотело повысить его и предложить ему работу на полный рабочий день. Вместо того чтобы обрадоваться, Гринштейн запаниковал. Он не был специалистом по обработке претензий и никогда не хотел им быть, и мысль о продвижении по карьерной лестнице, которая была анафемой его амбициям, приводила его в ужас. Вместо того чтобы согласиться на повышение, он быстро уволился. Рискованное карьерное решение Гринштейна закончилось тем, что он стал Чендлером, который также бросил странную работу по обработке данных в поисках более значимого дела.
Изначально в пилотном эпизоде должны были рассказать больше о работе Чендлера и показать, как Рэйчел пришла к нему в офис, чтобы поработать над его резюме. Эти сцены были вырезаны, но «Друзья» сохранили интерес к профессиональным дилеммам Чендлера, заставив его пройти тест на профессиональные способности, по результатам которого выяснилось, что он лучше всего подходит именно для обработки чисел. Это было похоже на страшный сон Гринштейна, перенесенный на одного из персонажей «Друзей» и сохранивший то же самое ощущение бесцельности жизни.
Сценаристы также черпали вдохновение из жизни своих друзей и коллег. В течение первого сезона планирование началось с продумывания эпизода Дня благодарения, который вскоре стал традицией шоу. Гринштейн и Штраусс предложили, чтобы один из персонажей был откровенным пессимистом в День благодарения. Саркастичный Чендлер лучше всего подходил для этой роли, но им не хватало предыстории, которая оправдывала бы его недовольство. Наконец Гринштейн повернулся к Джеффу Штрауссу и сказал: «Ну, можем использовать твою историю».
Гринштейн и Штраусс были однокурсниками в Университете Тафтса, где они вместе стали писать сценарии, и в День благодарения на втором курсе Гринштейн решил, что ему не хочется возвращаться домой на праздник. Его мать умерла прошлым летом, и дом казался ему неприятным местом. Он спросил Штраусса, может ли он провести День благодарения с его семьей, что звучало как передышка от домашней обстановки.
