Друид - [195]

Слова; ничего, кроме глупых слов. Я был вне себя от гнева.

— Мне хочется верить, что этот янтарь принесет тебе удачу, Кретос, — серьезно сказал я. Несколько мгновений купец растерянно смотрел на меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты помнишь дядюшку Кельтилла?

— Конечно, — ответил купец. По его лицу я понял, что он в самом деле не знает, как вести себя в этой ситуации.

— Как ты думаешь, что сказал бы дядюшка Кельтилл, узнав о нашей с тобой сделке?

— Скорее всего, — неуверенно начал Кретос, — он порадовался бы тому, что я о тебе забочусь.

— Конечно, — ответил я, пытаясь придать своему голосу такую интонацию, которая свидетельствовала бы о двоякости сказанного, — наверняка он порадовался бы и позаботился о том, чтобы этот янтарь принес тебе удачу.

— Вы, проклятые кельты! Я ненавижу ваши туманные намеки, которые могут значить все и в то же время ничего! Что за чепуху ты несешь? Может быть, ты хочешь запугать меня? Для меня ты никакой не друид, Корисиос! Ты должен быть благодарен богам за то, что они послали тебе кого-то, кто заботится о тебе! Мне кажется, что ты ни на что не годный мечтатель! Ты никогда не сможешь стать друидом лишь благодаря растениям, которые ты рассовал по своим карманам!

— Ты оскорбил меня, Кретос! Подумай обо мне в следующий раз, когда тебя начнет мучить зубная боль!

Окончательно потеряв самообладание, я повернулся и, тяжело шагая к палатке, крикнул:

— Ванда, принеси договор, который я заключил с этой жабой, в палатку Требатия Тесты! А ты, Криксос, останешься здесь и будешь следить за янтарем, пока я не вернусь.

Через некоторое время мы с Вандой сидели в палатке Требатия Тесты. Мы надеялись получить от него дельный совет. Внимательно прочитав договор, Теста велел позвать Кретоса. Купца привели к юристу два офицера. Достаточно было взглянуть на этого пройдоху, чтобы понять, как сильно он напуган. Наверняка купец не рассчитывал на то, что я решу обратиться за помощью к римлянам.

— Кретос, — начал молодой трибун, принявшись чистить ногти тонкой пластиной из рога. Требатий Теста даже не смотрел на купца, — в соответствии с договором Корисиос выполняет твои поручения. Он имеет право работать только на тебя.

— Все верно, — купец из Массилии воспрянул духом. Он уже предчувствовал скорую победу.

— Что же, Кретос, — продолжил Теста, — Корисиос купил янтарь. В договоре нет ни одного пункта, который запрещал бы ему это…

— Он не имеет права вести торговлю, используя свои собственные средства, и заключать сделки! — попытался протестовать Кретос.

— Сделка считается заключенной тогда, когда уже купленный товар продан вновь. Но Корисиос пока что не продал янтарь. Это значит, что он до сих пор не вел торговлю. На данный момент все ящики с янтарем являются его собственностью.

Купец покраснел от злости, а затем нервно взмахнул рукой:

— Что толку от всех этих разговоров? Он уже продал мне янтарь.

— Нет, Кретос, сделка считается недействительной, поскольку она была основана на ложных сведениях. Ты уверял Корисиоса, будто он обязан продать тебе товар, хотя на самом деле это не так. Таким образом, ты, Кретос, попытался извлечь выгоду из обмана. Развивая дальше эту мысль, я имею все основания утверждать, что ты виновен в мошенничестве. Кроме того, прочитав данный договор, я заметил, что в Генаве ты вынудил Корисиоса заплатить за бочку вина огромную сумму, которая не соответствовала ее стоимости!

— Я имел на это полное право!

— Не отрицаю. Но только в том случае, если ты продаешь товар. Я же вижу, что ты установил непомерно высокий размер компенсации за утерянный товар. Это две совершенно разные вещи!

— Что толку от всех этих рассуждений? Корисиос согласился уплатить требуемую мной сумму, он же подписал договор. Значит, он ничего не имел против. Если нет истца, то к чему здесь судья?

Требатий Теста вскочил из-за стола и показал на меня пальцем.

— Вот он, истец! А ты в данном случае являешься обвиняемым! Я же, Требатий Теста, и есть судья!

Кретос не выдержал и бросился на молодого трибуна.

— Ах ты высокомерная крысиная задница! — закричал он, схватив Тесту за горло. Но в тот же момент стражники ткнули купца древками своих пилумов под ребра. Завопив от боли, Кретос упал на пол. Он все еще продолжал скулить и причитать, когда легионеры выволокли его из палатки.

— Бросьте его за решетку. Пусть префект лагеря решает, Как поступить с этим недоноском!

Если честно, я совсем не рассчитывал, что события повернутся таким образом. Более того, мне стало не по себе, когда я смотрел, как стражники выдворили стонущего Кретоса из палатки. Словно прочитав мои мысли, Требатий Теста сказал:

— Не переживай из-за этого подлеца, друид. Если бы он только мог, то с удовольствием превратил бы тебя в улитку и не задумываясь раздавил бы.

На следующий день префект лагеря Рустиканус в присутствии нескольких офицеров вынес Кретосу приговор. Мой договор с купцом считался недействительным. Префект лагеря определил размер суммы, которую я должен был уплатить купцу из Массилии за бочку вина, которой я по стечению обстоятельств лишился под Генавой. Авл Гирт выдал мне авансом необходимую сумму, чтобы я смог расплатиться с Кретосом. Один из писцов сделал несколько копий приговора, которые отправили в Рим, Массилию и Генаву. Римские законы защищали мои права и мою свободу, я имел право обратиться за помощью к Римской республике.