Другой Париж: изнанка города - [89]
– Не думаю, что это возможно.
– Почему? – искренне удивился Андре.
– Просто Мориа исчез.
– Куда? Давайте разыщем его, вернем. Мы же не в девятнадцатом веке живем!
– Мы живем в разных мирах. Не пересекающихся… До свидания, Андре.
– Но, Тимофей!
Я отрубил телефон. Через мгновение он снова зазвонил, настойчиво и нервно. Тогда я достал из корпуса батарею, размахнулся и швырнул ее в открытую дверь шалаша. Она беспомощно звякнула о камни где-то снаружи. Я зарылся головой в тряпки, разложенные в шалаше. Вдруг правая рука наткнулась сбоку на какую-то коробку. Я машинально подтянул ее к себе и открыл, обнаружив листки бумаги. Исписанные мелким, но вполне разборчивым почерком.
Я сел, налил себе вина в привычный граненый стакан. В памяти передо мной встало морщинистое, умное и ехидное лицо Мориа. Следом из темноты памяти выплыли огненные цыганские глаза. Воспоминание пронзило меня судорогой боли насквозь.
Держа в руках коробку, я вышел наружу, расчистил углубление для костра и попытался развести огонь, присев на знакомый пластиковый стул. Влажная высохшая трава дымилась, но не горела.
– Давай, малышка, зажги мой огонь! Пусть эта ночь пылает! – напел я негромко, достал из рюкзака обратный билет в Москву и медленно разорвал его, поджигая обрывки бумаги зажигалкой. Под моими руками медленно заплясало пламя. Я подкинул в него ветки, и костер разгорелся.
Стиснув голову руками, смотрел и смотрел на огонь. От большого количества выпитого за день и бессонницы последних суток у меня кружилась голова. А потом я поднес поближе к глазам исписанные листки. Стихи! Белые стихи на английском и французском, записанные на серой от времени бумаге. Неужели это стихи Мориа, которые он читал тогда, в катакомбах? Но он говорил еще, что не знает, уцелели ли они. Значит, лукавил старик!
Невозможно поверить собственным глазам. Сердце стучало быстро-быстро. Взгляд скользил по строчкам.
«Однажды рыжеволосая женщина превращается в сон. И тогда приходит черноволосая цыганка, перед которой меркнет вся слава мира. Но любовь разбивается о предрассудки кланов и толп, ложится Ифигенией на алтарь памяти. Так в душевной муке и боли рождается внутренняя мудрость и снова обретается Бог. Блуждания в бесконечной ночи обретают смысл в черноглазой девочке, которая однажды вслед за тобой отбросит все условности и уйдет на поиски нового огня в глазах чужестранца – так гласит пророчество…»
Вдруг издалека раздалось негромкое, но до боли знакомое мне цыганское пение. Я вздрогнул всем телом, подумав, что у меня галлюцинация.
– Мориа? – окликнул издалека знакомый голос. – Где ты? Почему не отзываешься?
– Моника! – вскочил я и ринулся навстречу. – Ты вернулась?
– Что ты делаешь здесь? Не подходи ко мне! – испуганная цыганка отступила назад, в темноту. – Ты должен был улететь в Россию!
– Я решил остаться.
– Почему? – удивилась она и настороженно остановилась в нескольких шагах от меня.
– Я не знаю. Пока… А что ты делаешь здесь? Разве ты не уехала с табором?
– Где Мориа?
– Похоже, он ушел. Ты не знаешь – куда?
– Нет, не знаю. Он говорил, что уйдет отсюда, когда почувствует время… – тихо ответила Моника и сделала шаг навстречу мне. – Значит, пророчество все же исполняется.
– Какое пророчество? – Я хотел сказать ей, что только что читал о чьем-то другом пророчестве в стихах Мориа, но слова застыли у меня в горле.
Моника медленно прошла мимо меня к огню и протянула руки над ним, опуская ладони все ниже к языкам пламени.
– Мать говорила – это слышали Мориа и дядюшка Янош, – что однажды цыганка из древнего рода уйдет из табора, встретив человека издалека. Только она сама сможет совершить для себя такой выбор. А потом у нее родится дочь, которая будет сильнее всех других женщин в роду, потому что сама святая Сара будет с ней и отдаст ей всю свою силу. Моя мать не смогла уйти, когда встретила свою любовь, может быть, поэтому она так рано умерла. Я много думала об этом, – продолжила Моника, помолчав. – Быть может, во мне сейчас сбывается пророчество. Я не была уверена в этом. Поэтому решила уйти из табора и немного пожить с Мориа. Когда мы прощались, он незаметно положил мне в дорожную сумку много денег. Вот хотела вернуть их ему. Но, оказалось, он тоже ушел…
Я стоял и слушал ее словно завороженный, совершая телепортацию в обратном направлении – в параллельный, прежде недоступный мне мир. Силуэт Моники на фоне костра казался пылающим.
– Ты помнишь его стихи? – вышел из оцепенения я и шагнул ей навстречу. – Кроме тех, которые он читал в катакомбах?
– Да… Очень смутно. Не сами слова, а то, что как будто было за ними. Сила, настроение. Иногда я просыпалась ночью оттого, что он бубнил под нос какие-то строки. Они захватывали его. Он бормотал что-то, похожее на заклинания, становился немного безумным. Его стихи меня завораживали, уводили за собой, и я снова засыпала…
– Послушай! – У меня в глазах стояли слезы. Я тоже подошел к огню, обнял Монику и прочитал ей несколько строк с листа.
«Так гласит пророчество древних, которые помнили тайны и находили ответы не в утробах отравленных городов, не в жадной до зрелищ и вуайеризма пресыщенной чужими страданиями послушной толпе, а в освобождении себя от всяческих фальшивых границ и ложных ценностей.
Волей судьбы обычный программер Федор оказывается в Индии – непонятной для европейцев, дикой восточной стране. Каждый шаг здесь связан с опасностью, «искателя» поджидают приключения, непредвиденные обстоятельства, обманы и неожиданные открытия. Фальшивые гуру и всевозможные наркотики, продвинутые дауншифтеры и стареющие хиппи, далекое от реальности индийское кино и запредельные чудеса – такова настоящая Индия, которая открывается читателю глазами героя.
Солнечные стрелы – 12 циклов лирических произведений поэтессы. В этих циклах звучат не только любовные напевы – любовь воспевается автором во имя мира и человечности. В циклах нет простых сюжетов, а слог легкий и воздушный. Слова летят, как стрелы. В них нежность, мятеж, тоска.На страницах сборника вас ждут чудеса и таинства, интересные встречи в различных уголках планеты Земля. Вы почувствуете «ветер с океана», узнаете про «перекрестки миров» и «странничество сердца», побываете на острове Крит и на Камчатке, погуляете по улочкам Барселоны и проспектам Петербурга, пройдете сквозь «снега и пески», услышите «Карельские напевы», увидите «Кубинские сны» и будете «румбу жаркую плясать».Особую значимость имеет цикл «Молитва о воине».
В стихах автора – удивительная гармония и взаимопроникновение земного и небесного. Источник вдохновения лирики Натальи Лайдинен – в мифологии и культуре разных стран и народов, ее личный творческий опыт объединяет глубины чувственного, интуитивного и философского осмысления реальности. Взгляд поэтессы на окружающий мир исключительно своеобразен, он открывает совершенно неожиданные пространства для творческого диалога с читателем.
Смелая девушка Карина, московский фэшн-фотограф, попадает в водоворот событий и открывает совсем другой Израиль, который вряд ли увидят ленивые туристы. Она знакомится со своеобразием израильской моды, кошерной и некошерной едой, веселится на еврейской свадьбе, постигает особенности неизвестной религии бахаи и становится вершиной любовного треугольника, лишая подругу детства мужчины ее мечты. Военные базы Голанских высот, поиск похищенных из России икон, приключения в Рамалле и развод «по-еврейски» – все это оставит необыкновенные впечатления и фотографии и навсегда изменит жизнь героини.
Новая книга стихотворений Натальи Лайдинен «Приметы Времени» наполнена философским и эмоциональным содержанием, продолжает творческие исследования автора о происхождении жизни, развитии человечества, взаимодействии разных цивилизаций. Вместе с тем сборник глубоко лиричен, поэт обращается к темам любви, многообразия мира, «малой Родины», поиска и обретения корней. В этом смысле «Приметы Времени» могут быть истолкованы как вехи на пути не только всемирной истории, но и конкретной женской судьбы.Единство универсального и человеческого начала, насыщенность палитры поэтического текста яркими, необычными образами и символами, простор для интерпретации сюжетов делают читателя равнозначным участником творческого процесса, привлекая его к осмыслению значимых тем, постановке неожиданных вопросов.
В сборник «Яблоко» включены новые лирические стихотворения Натальи Лайдинен. Девять разнообразных тематических циклов собраны в единое целое. Все они раскрывают мир интересов, пристрастий и кругозор поэтессы. Но главная тема — это единственная заповедь природы человеку — любовь. В каждом стихотворении Натальи Лайдинен чувствуется возвышенная душа, концентрация страсти и доброта автора.
«Есть такой древний, я бы даже сказал, сицилийский жанр пастушьей поэзии – буколики, bucolica. Я решил обыграть это название и придумал свой вид автобиографического рассказа, который можно назвать “bucolica”». Вот из таких «букаликов» и родилась эта книга. Одни из них содержат несколько строк, другие растекаются на многие страницы, в том числе это рассказы друзей, близко знавших автора. А вместе они складываются в историю о Букалове и о людях, которых он знал, о времени, в которое жил, о событиях, участником и свидетелем которых был этот удивительный человек.
В сборник включены роман-дилогия «Гобийская высота», повествующий о глубоких социалистических преобразованиях в новой Монголии, повесть «Большая мама», посвященная материнской любви, и рассказы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.