Другой мир. Кровный враг - [36]

Громкое ликование донеслось из толпы собравшихся вампиров, хотя и с вялым «ура» Николая. Горло Сони сжалось от волнения. Она вытерла кроваво— красные слезы с глаз.

Ее любимый отец пока ещё не был собой, конечно, но Соня знала, что он быстро поправится, благодаря достаточному количеству времени и крови. Последнее уже ждало его в личном лазарете в задней части склепа. Завтра, в это время, он снова будет гордым и величественным отцом из её воспоминаний.

«Большое спасибо за участие в этом священном событии», — сообщил Маркус собравшимся, — »но сейчас Виктору нужно отдохнуть. Вы все можете вернуться к своим обязанностям и развлечениям».

Один за другим, члены Совета и их коллеги, вышли из склепа. Николай покинул помещение в неподобающей спешке, в то время как остальные ушли сдержанно и величественно. Только Соня задержалась, чтобы помочь Маркусу с восстановлением своего отца. Маркус подождал, пока последние из вампиров покинут помещение, прежде чем подозвать Соню.

«Вот тебе и пышность и церемония «, — отметил он, — «Теперь проследим за восстановлением твоего благородного отца».

Лазарет был скрыт за парой толстых дубовых дверей прямо напротив главного входа в склеп. В то время как Соня поспешила открыть двери, Маркус установил массивный саркофаг на ряд дорожек, встроенных в плиточный пол. Через несколько минут гроб покоился на пороге лазарета, между двумя колоссальными каменными колоннами.

Ванна в римском стиле ожидала в лазарете — прямоугольный мраморный бассейн, наполовину заполненный красной кровью. Пара здоровых быков были пожертвованы, чтобы заполнить эту ванну, в то время как очаг под ванной сохранял её кровавое содержимое теплым, как будто только что пролитым. Изобретательное зелье, сделанное из слюны пиявок, мешало малиновому содержимому бассейна сворачиваться.

Аромат такого количества свежей крови опьянял. Соня пыталась представить себе, каково это купаться в такой ванне. По ее телу пробежала дрожь. Говорили, что сама Амелия иногда предавалась такому роскошному омовению в целях сохранения своей красоты.

Саркофаг продолжал свой путь к ванне до тех пор, пока тело Виктора не погрузилось на половину в кровь. Его иссохшее тело поглощало малиновую жидкость как губка, обретая новую жизнь с поглощённой кровью. Блестящие голубые глаза резко открылись и посмотрели на мир в первый раз за два века. Хриплый шепот донеся из его горла.

«Илона... мертва?»

Соня боролась с рыданием. Кровь Маркуса действительно передала ужасную правду её отцу.

«Да, друг мой», — сказал Маркус, перегнувшись через погруженный гроб, — «Я боюсь, что это так».

Старейшина повернулся к Соне, которая беспокойно стояла у подножия кровавой ванны. «Теперь, оставь нас дитя. Мне и твоему отцу нужно многое обсудить».

***

Соня ходила взад и вперед в холодном склепе. Она смотрела на закрытые двери лазарета, ожидая появления Маркуса. Не смотря на то, что ей хотелось пообщаться со своим отцом, она также опасалась. Кто знает, как он отреагирует на смерть её матери? Насколько она знала, они были преданы друг другу в течение почти шести сотен лет.

«Может судьба будет благосклонна, и я тоже когда— нибудь познаю такую любовь, как у них», — подумала она. Под ее ногами бронзовый диск запечатал теперь пустую могилу её отца. Соня оказалась в одиночестве в безмолвном склепе, за исключением спящей Амелии, до сих пор спокойно покоящейся под своим бронзовый диском. Пустынная гробница вселяла в нее своего рода тоску, и она хотела, чтобы Луциан был здесь и разделил с ней одиночество. «Было ли это то, что чувствовала моя мать», — спрашивала себя Соня, — «когда мой отец в течение двух веков находился в своей гробнице?»

Наконец, дубовые двери распахнулись, и Маркус вышел из лазарета. «Твой отец хочет видеть тебя сейчас «, — сообщил он ей, направляясь к арочному порталу на противоположном конце склепа. «Я покину тебя, не буду мешать вашему воссоединению, а я пойду, подготовлюсь к своему погребению».

По традиции, захоронение Маркуса состоится следующей ночью, после того, как Виктор, восстановит свои силы в течение дня. Все это время Маркус будет изолирован в своих апартаментах, чтобы обеспечить упорядоченную передачу власти, как указано в пакте, если только не случится что— то непредвиденное.

«Прощайте, мой господин», — сказала Соня покорно, — «Пусть ваши размышления будут плодотворны».

Соня смотрела в след нестареющему старейшине, затем поспешила к двери в лазарет. «Отец?» — позвала она, — «Это я, Соня».

«Входи, дочь», — скрипучий голос прохрипел из лазарета. Несмотря на то, что голос был шероховатым из— за неупотребления, он явно принадлежал её отцу. «Я хочу взглянуть на твое лицо еще раз».

Шагнув внутрь, Соня обнаружила своего отца сидящим на мраморном троне в противоположном конце бассейна крови. Его ноги были по— прежнему погружены в малиновые воды, как корни могучего дерева, берущее силы из сырой земли.

Хотя Виктор остался серым и высохшим, как труп, он уже восстановил большую часть своей энергии. Лазурные глаза, бдительные и пронзительные, смотрели из впалых глазниц. Силу и власть излучал его внешний вид. Соня не обнаружила следов немощи в его поведении, помимо его гротескного внешнего вида.