Другая жизнь и берег дальний - [23]

Когда моя задолженность достигла шестидесяти долларов, я стал зазнаваться и капризничать — пусть выселяет меня!

Наступил день, когда я, весело насвистывая популярную тогда американскую песенку «Эй, ухнем!», вышел на улицу через парадную дверь, предварительно подняв засов. Хозяйка выскочила в коридор, печально посмотрела на меня, но ничего не сказала. Шестьдесят долларов, все-таки, были хорошие деньги!

Нью-Йорк в летнее воскресенье

Я не понимаю людей, уезжающих из Нью-Йорка на викенд. Я обожаю наш город в летний субботний или воскресный день, когда никого в нем нет, когда улицы спокойны и пусты, когда автомобили куда-то исчезли, как бы по мановению волшебного жезла. Магазины закрыты; тротуары и мостовые безлюдны; все вокруг застыло в величавой неподвижности.

Пусть любители природы едут за город к своим букашкам и пташкам. Пусть они несколько часов подряд вдыхают на пыльных дорогах бензин, двигаясь черепашьим шагом, проклиная все на свете. Я остаюсь в Нью-Йорке, часов не наблюдаю, наслаждаюсь тишиной и красотой нашего города.

В будний день вы даже не отдаете себе отчета, что собой представляет Нью-Йорк. Вам некогда на него посмотреть, и вообще из окна вагона подземной железной дороги городом при всем желании нельзя любоваться. А улицы так загромождены людьми, экскаваторами, кранами, автомобилями, грузовиками, что вы устремляетесь, куда вам надо, даже не оглядываясь по сторонам.

Но в субботу или воскресенье ничто в нашем прекрасном городе не может помешать вам им наслаждаться.

Жители Нью-Йорка почему-то с презрением взирают на тех, кто на субботу и воскресенье остается в городе. Признаком хорошего тона и материального благосостояния считается отъезд из города в пятницу вечером и возвращение в понедельник утром.

По-видимому, у меня хорошего тона нет и материально я не обеспечен, ибо никуда в пятницу вечером не уезжаю и никуда уезжать не хочу. Когда меня приглашают куда-нибудь на викенд, я всячески изворачиваюсь, пускаюсь на всевозможные хитрости и даже подлоги, чтобы от приглашения избавиться и остаться в Нью-Йорке.

Пусть, говорю я себе, за город уезжают наивные простаки, не умеющие наслаждаться жизнью. Пусть они едут к своим кустарникам и березкам, к своим пляжам и дюнам, к своим горам и закатам.

Я же проведу субботний и воскресный дни дома. Пойду, может быть, в парк. Прогуляюсь по Пятому авеню. Зайду в кинематограф и посмотрю какой-нибудь фильм. Впрочем, очень возможно, что в кинематограф я не пойду. Хотя по воскресным дням в Нью-Йорке царит благостная тишина, в кинематографах ее нет.

Я не знаю, право, откуда берется столько детворы, наполняющей все кинематографы. Нью-йоркские дети отличаются исключительной экспансивностью и шумливостью. Когда герой фильма попадает в опасное положение, все милые дети начинают реветь и выть. Когда героиня вовремя к нему подоспевает, чтобы спасти его, создается такой бедлам, что хоть святых выноси, или, в крайнем случае, хоть выноси самого себя.

Нет, в кинематограф в воскресный день идти не рекомендуется. Это единственное темное пятно на светлом воскресном фоне нашего очаровательного города.

Хорошо в воскресный день пообедать где-нибудь в ресторане. Посетителей почти нет; все разъехались по лонам природы. В ресторанах, как и на улицах, тишь да гладь, да благодать. Вас с изысканной любезностью усаживают за столик; в будний день никто на вас никакого внимания в ресторанах не обращает, но по воскресеньям вы всем нравитесь и к вам относятся чутко и внимательно.

Ваше малейшее желание исполняется быстро и беспрекословно.

В воскресенье также легко нанять такси.

В будний день вы можете простоять на свежем воздухе час подряд без успеха.

Вы дико оглядываетесь по сторонам. Каждый раз при появлении такси или автомобиля, похожего на такси, вы подскакиваете в воздух, начинаете отчаянно махать руками и вопить: «Такси! Такси! Такси!» Напрасные усилия! В большинстве такси, проезжающих мимо вас, уже сидят какие-то противные пассажиры. А шоферы такси, в которых никаких пассажиров нет, пролетают мимо, вас не замечая.

В воскресенье картина совсем иная. В воскресенье стоит выйти на улицу и поднять руку, чтобы почесать затылок или пригладить волосы, и три такси останавливаются возле вас, готовые отвезти вас куда вашей душе угодно.

Никто в Нью-Йорке не одевается нарядно по воскресеньям. Вы напяливаете на себя пару старых брюк, если вы мужчина, или пару старых брюк, если вы женщина, и выходите на прогулку. В таком наряде вас приняли бы за босяка в будний день, но для воскресного дня вы считаетесь хорошо одетым.

Поэтому в воскресный день так легко узнать туриста. Турист всегда при галстуке, но пиджак он, бедняга носит на руке; ему жарко; он вспотел, пиджак на его плечах превратился в тяжелую обузу. Жена шагает рядом с ним, чуть прихрамывая. На ней желтое платье с гигантскими красными цветами. Такого платья вы нигде в Нью-Йорке не найдете; оно куплено в городе Омаха. Чете туристов страшно хотелось бы отдохнуть, но нельзя: столько денег израсходовано на поездку в Нью-Йорк, надо все увидеть!

Но туристы собираются только в определенных местах. Общей картины они не портят и вам жить не мешают.