Другая, следующая жизнь - [8]

Это было важное решение: Андрею и его партнерам хватило бы этого времени, чтобы разобрать завод по винтику и вынести за проходную. Недоставало лишь совсем чуть-чуть акций, чтобы нанести завершающий удар и забрать все бабки.

Основной проблемой была какая-то вошь то ли в Нижнем Новгороде, то ли в Москве, которая тормозила все. Шло время, деньги исчезали, а результата не было.

– Да, – глухо сказал Андрей в трубку.

– Петрова арестовали, – без приветствия сообщил Дмитрий Бирюков.

– Еду.

Война вступила в решающую фазу. Арест – это уже серьезно, хотя и стоит относительно дешево – тысяч пять баксов, не больше. Завести уголовное дело – тыща, закрыть его – три, а арестовать практически любого человека – пять. Прейскурант сложился в середине 2000-х и его знали все. Кочевряжились с оплатой только идиоты. Андрей им не был. С начала войны он только и делал, что развозил хрустящие бумажки по разным местам. Хуже всего было летать с ними в столицу нашей родины – деньги, когда их много, предательски пахли, и, чтобы заглушить их резкий запах, приходилось выливать на себя тройную дозу парфюма. Андрей предпочитал одеколон «L`erbolario». А деньги возил не в чемодане, а на себе, в специальном жилете с сорока карманами.

Карманов, конечно, было не сорок. Но не суть важно.

Андрей вызвал такси. Нет, можно было, конечно, поехать на своей машине, но в условиях войны пришлось бы поколесить по городу, отрываясь от гипотетического «хвоста». Андрей завел сам этот порядок и приучил других своих партнеров к тому, чтобы на любую встречу ездить, путая следы – сначала нужно было совершить минимум три поворота через несколько кварталов. В условиях городского центра после таких маневров любая «наружка» гарантированно отставала и теряла тебя из виду. На этот раз причина была другой. В критические моменты своей жизни он прибегал к услугам этих жрецов, именующих себя пермскими таксистами. Пермь, растянутая на десятки километров, имела особую генерацию таксистов: они вещали, как пифии. Впрочем, слышали их немногие. Большинство воспринимали их слова как пустой треп. Андрей же искал в их незамысловатых историях знаки и иногда находил. Более того, он всерьез считал, что судьба дает ему знаки с их помощью. Только нужна правильная интерпретация.

Некоторые не произносили за поездку ни слова – и это тоже был знак: ничего не нужно делать. Другие трепались напропалую и их слова нужно было интерпретировать, разгадать.

– Еще одна, – прокомментировал таксист запнувшуюся на пешеходном переходе девушку. – Сегодня что-то все падают.

Дело было в начале 1990-х. Андрей как раз вез с центрального рынка спортивную сумку с долларами – да, он был тогда простым «менялой», в «аляске» и с красным обветренным лицом. «Доллар упадет!» – мелькнула в голове мысль.

– Стой! Повороти-ка к обменнику! И жди здесь – Андрей выскочил на Ленина и большими шагами бросился по лестнице вверх, менять валюту. Обратно возвращался с основательно распухшей сумкой: ладно, сумка была трансформер и открыв молнию, можно было значительно увеличить объем. На следующий день доллар, действительно, упал. Да не просто так. Упал оглушительно, неприлично. Правильнее было бы сказать: шмякнулся. Это было немыслимо, непонятно и вызывающе. Никто к этому не был готов – такого никогда не было! Всегда рос только вверх и тут на тебе! Андрей на радостях ушел в запой. Очнулся через несколько дней у какой-то девицы на Парковом. Спортивная сумка с рублями, лежала под стулом. Всё было на месте и Андрей вызвал такси и покатил домой.

– Как город вырос! – всю дорогу причитал таксист. – Где были домишки частные, сейчас многоэтажки!

Через несколько минут: – Как тут тополя выросли! Недавно еще маленькие были, А посмотри-ка, вона как вымахали.

Они ехали мимо того самого обменника на улице Ленина, где Андрей так удачно в прошлый раз поменял деньги.

– Как дети быстро растут. Недавно только у меня сын в машинки играл, а сейчас мне уже намекает, что машину хочет водить. Выше меня на голову уже.

– Вот здесь остановись! – сказал Андрей. И, пытаясь бежать в том же темпе и перескакивать через те же ступени, как и в прошлый раз, направился к обменнику. «Доллар вырастет» – так понял он «шифровку» таксиста. И выиграл. Много выиграл.

Так Андрей получил то, что называют первоначальный капитал и стойкую привязанность «гадать на таксистах».

– Пьяная женщина – позор семьи, – сказал таксист, как только они тронулись. – Мужик пьет только тешится, а баба – уй.

Оказалось, вторую неделю развозить приходится, в основном, пьяных женщин, которые все время что-нибудь забывают в такси: туфли, пакеты с колготками, перчатки, сумки…

– И все, как одна – капризные принцессы!

А намедни ехали тут две, как глухари на току, все бла-бла-бла, а когда вышли, оказалось, что оставили пакет, а в нем то, что называют рукописью, а таксист назвал «писаниной».

– Я прочитал – занятно, хотя и для баб, – и он достал из бардачка и протянул Андрею пачку бумаг, скрепленных желтой тесемкой. Это мог быть знак. «К взяткам», – решил Андрей и посмотрел на первую страницу. «Стрелы амура. Глава 2», написано было там.