Другая Элис - [11]

Билл посмотрел на маму.

— Я могу лишь добавить, что у этой девочки огромный талант. Если дать ей шанс, она может добраться до самого верха.

Я люблю его! С трудом удержавшись от желания броситься Биллу на шею, я поглядела на родителей. У меня кружилась голова, полная мечтаний о будущем. Папа хмурился. Он мыслитель, он сначала переваривал информацию, и только потом можно было увидеть его реакцию. Его сомнения вызывали у меня досаду, но зато в глазах мамы я увидела блеск азарта. Она верила в меня, у нее были связанные со мной амбиции. Она и нарушила молчание.

— Я могу вложить в это деньги от моего бизнеса. Я хочу использовать этот шанс. Пускай Элис занимается.

Папа кивнул.

— Что ж, раз ты так хочешь, Элис, мы поддержим тебя, — проговорил он и улыбнулся, сверкнув золотым зубом.

Билл поблагодарил моих папу и маму.

— Вы не пожалеете о таком решении. У нее впереди большая карьера. Увидимся на корте завтра, детка, в пять часов. И пока пусть у тебя не кружится голова от грандиозных планов. Нам с тобой еще работать и работать. — Коснувшись ладонью моего плеча, он ушел.

Наступил день соревнования. Питер Хамильтон, тренер Южного региона, разделил нас на группы и дал задания — бить по мячу всевозможными способами. У Питера были темные курчавые волосы и подстриженные усы. Меня удивило, как такой маленький человечек мог казаться таким строгим.

— Эй, ты, в топе от «Рибок», как твое имя? — спросил он, ткнув в меня пальцем.

— Элис.

— Так, ты будешь с Конни. Выполняете упражнение удар справа по линии. Начали.

Питер ходил от корта к корту с блокнотом. Ему надо бы носить армейскую форму. Я только что сделала победный удар, но он не смотрел. Конни ответила таким же ударом. Мяч просвистел мимо меня. Я оглянулась. Питер стоял прямо у меня за спиной.

— Эй, проснись! — сердито прикрикнул он, хотя мне почудилась улыбка в его глазах. — Вот мяч. Ну-ка, поглядим, как ты умеешь бить. И завяжи шнурок, а то шлепнешься носом!

— Многие из вас неплохо показали себя, — заключил Питер в конце пробы. — Я напишу вам в течение ближайших десяти дней. Запомните, если вас не выбрали в этот раз — в следующий, может быть, выберут. Ладно, ступайте! — Он улыбнулся.

Пожалуйста, выберите меня…

Я получила два письма. Одно от Элен, другое от Питера. Которое прочесть первым? Элен. У нее перерыв в учебе на год, и она на шесть месяцев уехала в Австралию на сбор винограда. Мне так ее не хватало!

«Эл, я голодаю. Я много работаю и ем много арахисового масла на тосте, чтобы были силы. Еще пью много восхитительного вина. Тебе бы здесь понравилось. Как твои теннисные дела?»

Прости, Элен. Я должна узнать. Отложив недочитанное письмо, я вскрыла второе.

«…я подчеркиваю, что это приглашение не означает, что вам гарантировано место в команде в течение года. Если не будут соблюдаться соответствующие стандарты поведения на корте и вне его, ваше место будет аннулировано.

Невыполнение следующих условий также может означать исключение из команды.

1. Участие в национальных чемпионатах в своей возрастной группе.

2. Предоставление (при запросе) ваших результатов для составления рейтинга».

— Билл, я прошла, я прошла! Сегодня утром пришло письмо! — визжала я в телефон.

Семь. Тренинг

Май 1987 года. Я сидела в школе на сдвоенном уроке французского. Сразу после звонка я отправлюсь в Халтон на спортивные сборы Южного региона.

В последние три месяца все мои выходные были посвящены теннису — региональные соревнования, шестичасовые тренировки, межрегиональные соревнования, спортивные сборы и состязания между школами. Мы с мамой жили в машине и наматывали мили.

Иногда я остро ощущала, как я отличаюсь от своих школьных подруг. По выходным они покупали себе наряды, ходили друг к другу в гости с ночевкой или в кино. Они уже начинали встречаться с мальчиками, влюблялись, целовались после школы или на большой перемене. Все их разговоры крутились вокруг того, кто в кого влюблен. Временами мне хотелось жить нормальной жизнью, ходить на вечеринки. Меня интересовали мальчики, хотя я не представляла себе, что могла бы с кем-то из них встречаться. Я любила теннис. Ребекка не могла поверить, что мне не скучно им заниматься. Но я не скучала — я была счастлива.

— Кто будет в эти выходные? — поинтересовалась мама, везя меня в Халтон.

— Надеюсь, что Конни, — ответила я.

Мы очень сдружились с Конни. Она играла в той же самой региональной группе, что и я, а также была моей напарницей в парной игре. На корте мы были с ней как двойняшки: одинакового роста (метр шестьдесят пять), с каштановыми волосами и веснушчатыми носами. Наша пара играла на пасхальных состязаниях. Мы выиграли по пять фунтов, которые истратили в Фенвике. Я купила носки, голубые, с рисунком овечки, а Конни крем от веснушек. Мать Конни — ирландка, маленькая, стройная и хорошенькая — была очень похожа на Фелисити Кендэл[5]. Она продавала тропические растения. Помню, как она возится с колючими стеблями в резиновых перчатках и ставит их в маленький белый фургон. Она подарила мне какое-то экзотическое растение, мама поставила его в туалете. Отец Конни был инженер-строитель, но попутно занимался и другим бизнесом — натягивал на ракетки струны.