Друг стад - [18]

— Ну, конечно. Отличная идея! — похвалил я. — Джан, а ты что думаешь? Ну, то есть, некоторым детишкам, возможно, не понравится запах витаминов Б и глистогонного…

— Миссис Минслофф уже говорила со мной насчет экскурсии. Держу пари, дети будут в восторге, — отвечала Джан. — Для них такой поход очень полезен с познавательной точки зрения; кроме того, они поймут и оценят необходимость заботиться о здоровье своих любимцев. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них хоть раз в жизни видел ветеринарную клинику.

— А мне прийти можно? — спросила Лайза. Ей еще не исполнилось четырех, но она считала себя куда старше и стремилась быть везде, куда направлялся ее пятилетний брат.

— Конечно, можно, Лайза-Клоп. Поможешь мне кормить собачек. Хочешь?

— Хочу помогать оперировать, — отвечала она.

— Ты еще слишком маленькая. Подожди, пока исполнится пять, отпарировал Том.

— Подумаешь, воображала! Помогать я тоже умею! — отвечала моя дочурка. Оба, — и Том, и Лайза, — обожали, вскарабкавшись на табуреточки рядом с операционным столом, следить за каждым моим движением во время операции. Больше всего им нравилось кесарево сечение на собаке или кошке. Я передавал детям новорожденных, а в их обязанности входило проворно растирать малышей, чтобы стимулировать дыхание. К сожалению, многие четвероногие мамы слишком долго мучились родами, и потомство было уже не спасти. В такой ситуации меня несказанно трогало глубокое отчаяние детей, и я гордился тем, что участь животных не оставляет их равнодушными.

— Кровь идет, папа! Скорей прижги! — однажды воскликнула Лайза, указывая на крохотную артерию, что я рассек, купируя уши щенку боксера.

— Вижу, Лайза, вижу. А теперь предоставь операцию мне, ладно? отозвался я. С ее стороны было очень мило заметить неладное, но никакой хирург, будь то сельский ветеринар, купирующий уши, или мировой известности врач, занимающийся пересадкой роговицы, не потерпит чужой указки во время работы.

— Лайза, не объясняй папе, что ему делать. Это моя работа, — с улыбкой отчитала дочку Джан.

— Не будешь сидеть смирно, как хорошая девочка, — вылетишь отсюда в два счета, — пригрозил я.

Но, как это водится у малышей, Лайза принялась нашептывать про себя, что именно мне следовало делать иначе, а затем поднесла крохотный пальчик к самому носу, втихаря показывая в сторону пациента. Меня это изрядно забавляло; и в то же время я с гордостью отмечал, сколь живо Лайза с Томом интересуются нашей работой. Я с нетерпением предвкушал тот день, когда дети смогут помогать мне в клинике и на вызовах.

Спустя несколько недель, после того, как нескольких бесконечно-долгих ночей пришло потратить на перевозку мебели, оборудования, лекарств и всего прочего из нашего дома и от друзей, клиника наконец-то открылась. И, как и предсказывал представитель совета графства мистер Сексон и многие, многие другие, пациенты хлынули к нам потоком. Впридачу к домашним любимцам, нас ежедневно «штурмовали» охотничьи собаки: этих привозили проверить на глистов, для вакцинации и на бесплатную татуировку уха. Хорошие охотничьи псы зачастую отбивались от своры во время гона оленя, но после объявлялись на ферме, у обочины дороги или у сельского магазинчика. Если на них был ошейник с идентификационным номером, большинство людей звонили по указанному телефону, и владелец счастливо воссоединялся со своим любимцем. К сожалению, в округе бывали случаи похищения собак; вор просто-напросто снимал с пса ошейник и объявлял найденыша своим, даже если законный владелец знал, что животное принадлежит ему. Но если хозяин загодя озаботился вытатуировать на песьих ушах свои инициалы, он мог подкрепить свои притязания неоспоримыми доказательствами.

Поэтажный план клиники и расположение ее относительно дороги отлично себя оправдывали, — впрочем, ничего иного я и не ждал. Джан по-прежнему считала, что здание могло бы быть и больше; мне же, напротив, нравилась такого рода «централизация»: все в одном месте, и не нужно тратить время на беготню туда-сюда. Однако надо признать, что, глядя в заднее окно, я уже гадал, а не увеличить ли псарню и не добавить ли за домом загон-другой, если практика так разрастется, что я обзаведусь одним-двумя помощниками. Впрочем, до этого было еще далеко. А пока что мне хотелось работать да радоваться в том здании, которое я смог себе позволить. Воистину есть где развернуться, не чета закутку в гараже!

5

Вот уж никогда не думал, не гадал, что меня сочтут специалистом по овцам. Дома все мои родственники держали по несколько овец, так что об разведении и повседневных нуждах этой разновидности рогатого скота я, конечно, знал несколько больше, чем какой-нибудь там человек с улицы. Однако после операции над Сэром Альфредом, любимым бараном богатой миссис Ванландингэм, которому я удалил почечный камень, на меня вдруг стали смотреть как на великого героя и спасителя овечьего царства. Вообще-то операция была пустяковая. Но, к несчастью для сэра Альфреда, в результате оной ему пришлось перейти с голубых ленточек на розовые и отныне и впредь посещать дамскую комнату, навсегда позабыв о двери, помеченной буквой «М». Тем не менее, благодаря тому, что миссис Ви повсюду громогласно распространялась о том, сколь искусен я в деле спасения овечьих жизней, мне стали звонить кое-кто из местных овцеводов, а также овцеводы окрестных графств и даже соседних штатов. Звонили по самым разным поводам: от просьб предоставить бесплатную информацию до вызовов на дегельминтизацию, вакцинацию и обрезку копыт.