Друг на все времена - [49]

Всего за несколько недель до Октябрьской революции Вавилов был избран профессором Саратовского университета. В 1921 году его переводят в Пегроград и вскоре направляют в США на Международный конгресс по сельскому хозяйству. Здесь он создает Советское бюро по интродукции ценных растений (интродукция – введение в какую-либо страну растений из области с иными климатическими условиями).

Николай Иванович посещает крупнейшие биологические и агрономические институты Америки, Англии, Франции, Германии, Швеции и Голландии. Привозит домой не только массу важных научных сведений, но и семена многих сортов сельскохозяйственных растений, в которых так тогда нуждалась голодающая страна. Домой возвращается невероятно обносившийся: почти все свои командировочные истратил на продовольственные посылки сотрудницам-матерям. Только одна мать разгневана и не старается этого скрыть при встрече: Александра Михайловна, мать самого Вавилова.

– Позор! – кипятится она. – А еще профессор! И не стыдно тебе так разъезжать по европам: одна нога в салфетке, другая в чулке! Не говори, что не хватило денег! Выкроил бы из одной посылки, если бы захотел...

В 1923 году Николая Ивановича Вавилова избирают членом-корреспондентом Академии наук СССР. А еще год спустя назначают директором Всесоюзного института прикладной ботаники и новых культур в Ленинграде.

В 1926 году он был удостоен одной из первых Ленинских премий.

Академиком Вавилов стал в сорок два года.

Николай Иванович был великим мастером обобщений. Ни одно явление природы не вставало перед ним изолированно от остального. Он собирал массу фактов и постоянно стремился обнажить с их помощью взаимопроникающие и всесвязывающие нити.

Не удивительно, что обобщающие выводы Вавилова брались на вооружение учеными разных специальностей.

Имя Николая Ивановича чаще связывают с агрономией и растениеводством. Но вот академик Борис Львович Астауров, крупнейший специалист по генетике животных и искусственной регуляции (созданию «по заказу») пола, часто ссылался на Вавилова, как на своего учителя. Когда Астаурова спросили как-то, что дали идеи Н. И. Вавилова его работам, в частности, он ответил:

– Дарвиновская теория естественного отбора озаряла ярким светом громады уже накопленных знаний об органическом макромире. Классические исследования Менделя, напротив, лишь приподняли завесу над совсем еще не изведанной областью микромира организмов. Эти исследования задали задачу, возбудили вопросы, на которые предстояло ответить. Николай Иванович дал много ценных ответов как раз на вопросы органического микромира. Если до Вавилова генетика развивалась, исключая из своих познавательных средств теорию эволюции, исторический метод, то теперь, в значительной мере благодаря исследованиям Вавилова, мы получили эволюционную генетику.

Особо стоит рассказать еще об одном достижении Вавилова.

В Ленинграде, в ВИРе, хранится уникальная коллекция всех сельскохозяйственных растений, высеваемых народами земного шара, кроме тропических культур, не выносящих похолодания.

Собрали эту коллекцию Николай Иванович и его сотрудники в основном во время путешествий ученого по всему земному шару (он объездил 52 страны!). Образцов коллекции – семян, луковиц, клубнеплодов, отводков – было собрано свыше двухсот тысяч! До Н. И. Вавилова ни в одной стране не было столь грандиозной коллекции, поддерживаемой в живом виде путем пересевов. Все экспонаты в Ленинграде (а с 1975 года и в Кубанском отделении ВИРа) хранятся незасушенными, не в гербарных шкафах. Ведь генетике неинтересно мертвое. Чтобы хорошо исследовать растения, изучать ценности сортов и сравнивать их между собою, генетикам необходимо живое.

Вавилов завещал пуще глаза беречь коллекцию, сохранять ее живое, высевать без пропусков во времени, невзирая ни на что. Его ученики и помощники так и делали, несмотря ни на какие трудности. В войну коллекцию не успели эвакуировать. Как быть? Горстка сотрудников, шестнадцать человек из постоянных трехсот с лишним, выполнила наказ с честью, даже во время блокады Ленинграда.

К важнейшим подвигам жизни Н. И. Вавилова надо отнести воспитание им талантливейших ученых.

Когда однажды академика сельскохозяйственной академии Петра Михайловича Жуковского спросили, что его больше всего поражало в жизни и научной деятельности Вавилова, он ответил:

– Во-первых, неисчерпаемость идей Вавилова, их актуальность на все времена, даже возрастающая. В этом смысле Николай Иванович напоминает мне вулкан Стромболи в Средиземном море, который вечно действует и всегда служит морякам естественным маяком. А во-вторых, умение Вавилова собирать не только гены растений, но и гены одаренных людей. Заметьте: ведь все ученики Николая Ивановича стали выдающимися людьми. Многих теперь самих называют классиками ботаники, селекции и генетики.

«Своим» Н. И. Вавилова давно перестали считать одни агрономы и биологи. Сегодня дань уважения и восхищения ему отдают на всех континентах люди самых разных направлений и специальностей: географы и этнографы, историки и философы, археологи и языковеды.

Именем Н. И. Вавилова названы улицы во многих городах Союза: в Саратове, Краснодаре, Владивостоке и других. Решением Международной комиссии одна из гор на Луне названа именем братьев Вавиловых: Николая Ивановича и Сергея Ивановича – президента Академии наук с 1945 по 1951 год.